Снова задумчивый взгляд и нет ответа. Пойдём другим путём.
– Ты сказала, деревня называется «Нюркин луг». Какая это область?
Тишина.
– Край? Республика? Автономный округ?
Дарëна молча смотрела на меня, но взгляд становился всё более озадаченным и немного напуганным.
– Хорошо, – в отчаянии я провела рукой по волосам, убирая их назад. – Это хотя бы Россия?
– Что такое «Россия»? – абсолютно искренне спросила рыжуля.
Я опешила. Как в двадцать первом веке можно не знать, что такое Россия?! Говорить на чистом русском и не знать?!
– Окей. Украина? Беларусь? – я продолжала перечислять любые возможные варианты, где могли встретиться русскоговорящие люди. – Сербия?
– Я не понимаю, что ты говоришь, – растерянно улыбнулась Дарья, поправив длинный подол.
Черт! Может, это секта? Каких-нибудь староверов или ещё кого. По крайней мере, именно древнюю Русь мне с самого начала напомнило это место. Живут в изоляции и знать на знают, что творится вовне.
– Так… Ладно… Это Русь? – сама не веря в то, что говорю, спросила девушку. Та снова пожала плечами. – Российская империя? СССР? Что?
– Нюркин луг, я же сказала.
– Это мне понятно. Страна какая?
Даша виновато выпятила нижнюю губу. Что-то в её облике подсказывало мне, что она совершенно честно недоумевает, что я от неё хочу.
– Даш, как мне добраться к ближайшему большому городу?
– Не знаю. А они есть?
– Подозреваю, что да, – теперь, на всякий случай, я говорила с ней медленно, осторожно, как с умалишённой. Мозги промыли ей знатно. И, видимо, не только ей. – Как отсюда уехать?
– Никак.
– Такого не может быть. Где-то должен быть въезд в деревню. А в такую большую – и не один.
– Ну нет. Правда, – снова виновато посмотрела она и развела руками. – Если бы был, я бы сказала.
– А как вы выезжаете отсюда?
– Мы не выезжаем.
Тут уже я уставилась на неё, пытаясь уложить сказанное ею в голове.
– Ладно. Дороги нет. Пускай. Но через лес ведь уйти можно?
– Нет. Там не пройдешь. А если и пройдешь, заблудишься.
Вот тут она права. Если рвану через лес, точно заблужусь. Даже в школе умудрилась заблудиться в лесу, когда мы с классом выезжали на спортивное ориентирование. К тому же, неизвестно, далеко ли до следующего населённого пункта, где живут «обычные» люди.
– А вдоль реки? – с надеждой спросила я. – Деревни и города ведь обычно строят на берегах рек.
– Не знаю. Только по реке далеко тоже не уйдешь. Там водопад, – она указала в ту сторону, куда стремительно мчались потоки бурой воды. – А там леса непролазные. Да будто ты сама не знаешь! Тоже ведь здесь живешь.
– Нет, Дарëна, – крикнула я, почти плача, и соскочила на ноги. – Я не живу здесь. Я всю эту деревню вчера впервые увидела. И вообще не представляю, как сюда попала.
– Как так?
– Да вот так. Сначала была дома, стукнулась головой. А потом бац! И как-то попала на ваш двор.
– Волшебство?! – раскрыв глаза, прошептала Дарëна.
– Скорее, чья-то глупая шутка. Непонятно, как осуществлённая.
Я уставилась на воду, постепенно успокаиваясь и настраивая мозг на продуктивное решение проблемы.
– Никогда не встречала людей не из нашей деревни, – потянула рыжая как будто недоверчиво. Хотя, наверно, больше удивлённо.
– Проводи меня к лесу, – решительно сказала я.
Надо выбираться. Какая-то дорога или тропа быть должна. Не сидеть же тут теперь.
– Ты не пройдешь, – ответила девушка.
Её фраза напомнила мне того самого больничного Гэндальфа, охранника Геннадия. О, сколько бы я сейчас отдала, чтобы снова увидеть это тронутое алкоголизмом лицо. Как и лицо постовой сестры, Юльки, Андрея, мамы. Даже крали. Только бы вернуться в свою обычную, серую, скучную жизнь.