Лена, проводила взглядом мужчину и села обратно на лавку. Она не хотела пить какой-то старый, замшелый чай. Да и воды она тоже не нашла. Просидев за столом еще минут пять, Лена достала телефон и хотела позвонить матери, но связи в доме не было.

Сидеть больше без дела не было смысла, скоро наступит ночь, нужно было где-то стелить постель.

Она встала из-за стола и пошла в комнату. В комнате было тихо и очень уютно. Здесь также стояла печь, только не такая большая. За печью стояла кровать, застеленная лоскутным покрывалом. Вышитые подушечки были составлены на кровати вдоль стены.

В другом углу, напротив кровати стоял стол, на столе лежали перевернутые табуретки. Дальше стояла тумбочка с телевизором, над которым висели большие стеклянные рамки с фотографиями.

По другой стене были расположены советский шифоньер и диван книжка, на стене висели огромные старинные часы с гирями и маятником.

Небольшие окна были занавешены плотными шторами, украшенными вышивкой. Шифоньер слегка покосился, от чего дверца его не закрывалась до конца. Возникало ощущение, что хозяйка только что вышла куда-то и вот-вот вернется домой.

Лена подошла к часам и подтащила цепочку с гирями, поднимая их вверх, от чего часы ожили и пошли. После, она открыла шкаф, нашла постельное бельё и стала застилать кровать. Перед этим она выхлопала на улице подушки и одеяло.

Заняться приборкой Елена решила на следующий день, сегодня на это уже не осталось сил.

Чуть позже к ней прибежали две девчушки, они явно были сестрами, одинаково рыжие с личиками, усыпанными веснушками. Эти две лисички принесли Елене целую сумку продуктов. Там были и пироги и варенье, банка с горячим супом, солёные огурцы и еще много чего.

– А тебя как зовут? – спросила Елену та, что постарше. Она уже сбегала с ведёрком за водой и поставила чайник.

– Лена, а тебя?

– Я Настя, а это Лизка, моя сестра. Нам Саня сказал, что ты навсегда приехала. А где ты будешь работать? Вместо Фаины Алексеевны? – Настя тараторила без умолку, при этом не останавливалась и всё время что-то делала. Сейчас она откуда-то достала маленький чайник, и заваривала в нём чай – Лизка, принеси ложки, они в горке стоят – приказала Настя сестре.

– Не знаю пока, я не думала. А этот шкаф называется горкой? – спросила Лена девчонку.

– У нас так зовут, а правильно или нет, не знаю – ответила Настя, она уже разливала чай и резала пирог с капустой.

У Лены потекли слюни, пироги так вкусно пахли, что в животе предательски заурчало.

– Ешь давай, голодная поди. Мы с Лизкой тебе помочь пришли, Саня сказал, ты ничего сама не разумеешь.

– А вы покушаете со мной? Я одна не хочу – попросила девочек Лена. Она достала тарелки, помыла их кипятком из чайника и разложила суп – Давай-ка садитесь за стол, мои помощницы. Как же я рада, что вы пришли. А с чего это Саня взял, что я ничего не умею?

– Да уже вся деревня знает, что ты бестолковая – с детской непосредственностью сообщила Анастасия.

– Это Саня так сказал? – обижено спросила Елена.

– Нет, это тетя Аня, она тебе чемодан тащила, пока не узнала, что ты в сельсовет идешь – Настя уже доедала суп и потянулась за пирогом. Лизка почему-то молчала и смотрела на девушку исподлобья с опаской.

– Лиза, ты боишься меня? Не бойся, я хорошая – Лена попыталась найти общий язык с младшей из сестер.

– Она всех боится, потом привыкнет. Мама говорит, что это она в отца, тот тоже людей чурался, пока молодой был – не умолкала жующая Настя.

– А что маме твоей сколько лет? – удивленно спросила девочку Елена, судя по возрасту детей, она не могла быть старой, и говорить о прошедшей молодости ей было рано.