В какой-то момент я поняла, что похожа на мешок, набитый литературными правилами и алгоритмами. И начала писать по алгоритмам, попробовав выстроить свою формулу идеального рассказа. То, что получалось, было прекрасно с моей точки зрения и совершенно пресно с точки зрения читателей. В первый раз я списала это на неудачу, во второй – на субъективность. В третий раз списывать было не на что, и я решила, что училась зря и загадила этой учебой весь свой талант. Пиша дальше, я не опиралась ни на что из изученного, вернулась к состоянию садовника и поняла, что мои истории стали куда живее. Но в них не хватало стержня, сюжета, логики. Я боялась снова браться за продумывания и схемы, но постепенно в голове все же наступил баланс. Я не применяю ничего из изученного нарочно, но когда оно просится само – я разрешаю ему войти.

Все эти схемы, алгоритмы и советы имеют накопительный эффект. Они нарастают на тебя, как грибы, травы и светлячки на стенки шалаша. Что-то красит и укрепляет, что-то оказывается лишней тяжестью и трухой. Что-то смывает дождем. Но шалаш по-прежнему остается шалашом и постепенно становится уверенней, толще, все крепче врастает в землю, скидывая ненужное.

Не нужно стремиться применить разом все. Не нужно отрекаться от теории вовсе. Я позволяю своему маленькому домашнему писателю брать управление в свои руки и для каждой конкретной истории выбирать: хочу я составить план или буду писать экспромтом? Мне нужна неделя на обдумывание и вынашивание идеи или я напишу все нахрапом, прямо сейчас? Я хочу изучить матчасть, посмотреть видео о той эпохе или процессе, прочесть соответствующую литературу – или я изобрету совершенно новый мир, и мне плевать на все условности?

Мой милый домашний писатель знает об этом куда лучше. Его интуиция неидеальна, но куда тоньше моей. Он сможет, я знаю.

Моя первая книга

Когда на полках магазинов появилась моя первая книга (изданная к тому же не абы где, а в «Эксмо»), я надела корону и розовые очки. Мне казалось, что там, где я ступаю, на асфальте искрят самоцветные камешки – как у Серебряного копытца. Мне казалось, что теперь каждый русскоязычный читатель – да что там, каждый встречный! – знает, кто я такая, и улыбается мне, восхищаясь.

Это прошло довольно быстро – недели за две. А потом я столкнулась с тем, что свою книжку нужно продвигать. Никто не будет говорить о ней, если ты не будешь говорить. Никто не будет любить ее, если ты не будешь любить.

А я перестала – в какой-то момент. В какой-то момент я принялась ее ненавидеть – за чрезмерные описания, за перескакивание с героя на героя, за мудреный язык… За все, о чем писали в плохих отзывах. При этом я почти не осознавала, что́ писали в хороших, почти не слышала ни просто добрых, ни искренне восторженных слов. Зато по ночам просыпалась в ужасе, смотрела на стопку книг – авторских экземпляров – на столе и думала, что это ошибка. Роковая ошибка, которая закроет мне двери в издание. Книга, на которую не должно было быть потрачено ни сил, ни бумаги, ни денег.

Но и это прошло. Я снова полюбила свою историю. Однако те несколько месяцев, в которые я с головой ударилась в продвижение, были гонкой, жаждой, блужданием в темноте. Пока все это происходило на фоне нелюбви к книге, я казалась себе торговцем, продающим скверный товар.

Утешаю себя тем, что подобную стадию прошла не я одна. Утешаю себя тем, что это состояние позади, и когда выйдет моя следующая книга, я уже буду знать, чего ждать, и смогу к этому подготовиться.

Писатель – не только писатель

Нельзя переоценить опыт, который я получила с моей первой изданной книгой – «Земли семи имен». Я осознала и приняла, что писатель сегодня – это человек-оркестр. Продвигая книжку, рассказывая о ней, ты то и дело переступаешь через себя. Организовать встречу? Договориться с площадкой? Написать книжному блогеру? Ответить на отзыв читателю? Обратиться в библиотеку или книжный магазин с вопросом о презентации? Выступить со своей книгой на встрече литературного клуба?