В глубине подлинно религиозного человека словно сияет лампада, из центрального луча которой человек не выходит даже и при погружении в жизненные дела. Подлинная религиозность являет себя как целостная и творческая жизнь, открывается как новая реальность, наличие которой позволяет человеку «творчески вложиться в остальной мир». Человек ощущает внутри себя как бы сияние раскаленного угля, и с огнем этого священного центра он не разлучается даже тогда, когда вовлекается в деятельность и исследовательский процесс[6].

Сердечное созерцание позволяет человеку вычленить из окружающей действительности те содержания, которые он мог бы включить в свой опыт. Строя свое мировоззрение, перестаивая на началах любви способ восприятия реальности, человек становится способным не только взглянуть на действительность целостно и объемно. Он становится способным вступить во взаимодействие с действительностью как целостное существо, личность.

Тот же, кто пытается эгоистически перестраивать все и вся по своему лекалу, по мнению одного из основателей нейрофизиологии, академика Ухтомского, превращается в «умирающего с голоду и посреди изобилия». Такой человек остается «неутолимым в своем замкнутом порочном круге», дальнейшая участь человека зависит от следующего выбора. Будет ли он и далее идти по пути самомнения или он выйдет «из своих твердынь и замков в поисках пребывающей выше его Правды»[7].

Как можно понять слова об умирании с голоду посреди изобилия? Перед человеком лежит Богом данный мир, неистощимый в своих возможностях и многообразии. Сколько разных людей, которые могут дать ценный совет! А в состоянии депрессии человек замыкается в текущей неудаче, в текущем мгновении. Не получил, чего так сильно жаждал, и – словно жизнь оборвалась и закончилась. Словно нет ни прошлого, в котором человек преодолевал подобные ситуации, ни будущего, в котором могут появиться новые возможности и перспективы. Человек замыкается в своем порочном круге восприятия, и весь мир становится нереальным и далеким. Человек, по сути, становится отсеченным в своем переживании от всей полноты бытия.

В состоянии охваченности депрессией человек нередко относится к проблеме выхода из нее как к проблеме приобретения какой-либо вещи. Он напоминает увидевшего, как люди радуются любовным письмам, и пожелавшего каждому подарить по письму. Подарив, он удивляется, почему к его письмам люди так равнодушны. «Мало дать, – замечает Антуан де Сент-Экзюпери. – Нужно сотворить того, кто получит».

Мысль Экзюпери можно понять как призыв подняться над тем уровнем раздробленности, для которого характерна апатия и отчужденность от полноты бытия. Пока человек находится на этом уровне, ему ничто не в радость, – любовное письмо его не обрадует потому, что он сам не любит.

Поднимаясь над состоянием отчужденности, человек «сбывается». Карабкаясь по склону, преодолевая эгоизм и стремясь достичь любви, он начинает ощущать связи, соединяющие хаос разноликих вещей в осмысленную картину (обозревая город сверху, он видит, что улицы расположены по определенному плану; когда же он находился на одной из них, то видел лишь сутолоку).

Принцип преодоления состояния отчужденности может быть выражен фразой: «Не ищи света, как вещи среди вещей, ищи камни, строй храм, и он озарит тебя светом». Посреди разбросанных в пустыни камней человек не может найти ни прохлады, ни молитвенной тишины. Но если он построит из камней часовню, то совокупность камней станет способной воспринять те качества, которыми не обладал каждый камень в отдельности.