В этот вечер у четы Ганнибаловых №5 был теплый борщ при свечах. Зеландий был счастлив отчаянным счастьем преступника, знающего, что рано или поздно его ждет наказание, и поэтому жаждущим насладиться этой жизнью сполна.

Где-то вне времени и пространства. Темнота была такой, как в глубокой пещере – сколько бы ни выжидать, глаз никогда не привыкнет. Но если в пещере человек мог бы полагаться на другие органы чувств, такие как осязание, слух, обоняние, то здесь не смог бы этого сделать и сошел бы с ума быстрее, чем задохнулся или лопнул от отсутствия внешнего давления воздуха.

Тем более странно, что в этой темноте вдруг раздался голос (и для кого скажите этот пафос?) «Да будет свет!» и темнота взорвалась ядовито-зеленой вспышкой света. Яркий свет рассеялся, но в темноте остался пульсирующий огонек. Затем огонек начал хаотично перемещаться в этой темноте, а спустя еще чуть-чуть раздался зловещий смех и голос «Наконец-то! Я существую!»

За каждой тьмой обязательно следует свет. Следующий день не стал исключением. Яркое солнце заискрилось в многочисленных фасетках остекления мега-башен МСК. Дневная жизнь сменяла ночную. Виртуальные работники в большинстве своем принудительно выдергивались из различных мест мета-вселенной на свои рабочие места – добровольно, согласно статистики, вовремя загружались на работу только 20% – как правило те, кто совсем недавно подписал пенсионный контракт и не успел еще освоиться в бесконечных гранях свобод виртуального мира. Статистика по живым работникам не менялась уже веками – кто-то считал себя обязанным приходить пораньше и уходить попозже, кто-то – наоборот. Впрочем, и те и те обосновывали это для себя ненормированным рабочим днем. Пробки опаздывающих у лифтов были сопоставимы по времени с некоторыми короткими поездками в метро. Лился рекой кофе, загружались терминалы – у кого-то чтобы скорее открыть рабочие файлы, у кого-то – чтобы открыть Мостюб и онлайн-шопы.

Департамент некромантИИ оживал.

Тамара Некроноровна Многодетова с раннего утра дожидалась своей очереди для посещения корпоративной комнаты принудительных свиданий, чтобы повидаться со своим недавно почившим мужем, Люцифером Астаротовичем Многодетовым. У нее к нему было очень важное дело, которое он, очевидно, не спешил с ней обсуждать, так как вот уже несколько недель не выходил на добровольные сеансы связи в Спиритграме и Уиджи-чате. Надо сказать, что это довольно распространенное явление, когда загробники отдаляются от своих живых родственников. Но пока виртуальная личность связана пенсионным контрактом, с ней можно связаться через Корпорацию, где она работает. Правда, в принудительном порядке родственникам позволялось сделать это только один раз, зато у полиции, например, доступ был неограниченным.

Над комнатой свиданий призрачно замерцал голубой огонек надписи «Сущность на связи», раздался звук колокола и загробный голос объявил «Люцифер Астаратович ожидает, пройдите к терминалу связи». Тамара Некроноровна всплеснула руками, тяжело поднялась и переваливаясь аки утка, поспешила к двери, тихонько приговаривая "Ну сейчас я тебе задам, ох ты у меня получишь!". С этим она прошла в дверь и аккуратно за собой ее прикрыла. Кое-как вскарабкалась на коленный стул, проклиная всю эту современную выдумку, приладила как смогла гарнитуру к голове и закричала «Люцик, окаянный, выходи быстро!»

Виртуальная комната полностью копировала антураж комнаты для свиданий из какого-то западного фильма про тюрягу. Стеклянная перегородка и трубки проводных телефонов. Стул за стеклом, на противоположной стороне от Тамары, пустовал. Ее аватар воссоздавался здесь в точном соответствии с реальной женщиной – за это отвечала пара десятков лидаров в комнате и другие технологии дополненной реальности. Только голова и особенно лицо считывались и воспроизводились отдельно – чтобы не передавать в VR модель надетой на лицо гарнитуры. Пышное тело Тамары Некроноровны колыхалось на коленном стуле, грудь вздымалась от волнения и криков: