Елена. А что ты, вообще, вмешиваешься в личное?

Маша. Ладно. Диалога не получается. Пойду звонить отцу. Мирить вас буду. Родаки…

Картина вторая

Маша уходит. Уже из другой комнаты кричит: «Ма, а есть все равно хочется!» Реплика Маши заставляет Елену улыбнуться и покачать головой. Она снова начинает готовить. Выключает газ под сковородкой. Ставит воду, достает макароны из кухонного пенала.

Комната Маши. Она стоит у окна, задумчиво смотрит на улицу, в руках – телефон. Резко повернувшись спиной к окну, садится на подоконник, набирает номер.

Маша. Па, привет. Ты где? Где? Ого! А что ты там делаешь? Понятно. Шампанское? Ого! Круто! Тогда уж и цветы купи. По дороге домой. Ну… А ты скоро будешь? Разговор есть. Да. Тет-а-тет. Так через сколько будешь? Тогда я тебя подожду. А потом вместе и поужинаем. Только ты, как придешь, сразу в мою комнату проходи. Ага. Да всего на три минуты. Но все равно поторопись, а то мама там уже готовит. Отбивные делает… Па, а запах… Всё. Жду.

Маша отключает телефон. Несколько секунд думает, потом подходит к ноутбуку, включает, садится за стол. Слышится звук загрузки операционной системы Windows. Маша внимательно смотрит в монитор.

Маша. Сейчас я все проверю… Так. Ага. Вот… Кажется, он, если я правильно помню. Ну и? (Пауза.) Оба-на! (Пауза.) Ничего себе! Так, так. (Пауза.) И как такое мне раньше в голову не пришло? Отлично! (Делает какие-то манипуляции «мышкой» и осторожно закрывает ноутбук.)

Маша приоткрывает дверь в комнату, громко кричит: «Ма, ну что? Не готово?». В ответ из-за кулис голос Елены: «Пять минут!»

Маша(громко). Понятно! (Говорит как обычно.) Пять минут, Турецкий… Ладно, пять так пять.

Она снимает одежду, остается в бюстгальтере и трусиках. Подходит к платяному шкафу, достает розовый халат, надевает, затягивает пояс. Крутнувшись перед зеркалом, закрывает шкаф и снова садится за ноутбук.

Маша. Интересно… Маша, ты умница. Если ты ничего не перепутала, – а ты не перепутала! – то родаков я помирю. Пусть не сразу – но помирю! Мамуля слишком женщина, чтобы остаться без мужчины в сорок три года. Хорошо, когда у человека есть слабые стороны. При умелом обращении с ним, эту слабость можно сделать его силой. И наоборот. А еще… (несколько раз щелкает «мышкой», внимательно читает, потом отстранятся от стола и скрещивает руки за головой) слабость человека можно сделать… тоже силой, но уже своей силой… (Прислушивается.) Ага, кажется, папан пришел. (Осторожно закрывает ноутбук.)

Входит Сергей. Он в костюме и в домашних тапочках. В одной руке он держит бумажный пакет, в другой – букет роз в крафтовой бумаге.

Сергей. Привет, дочь!

Маша. Привет, па! (Внимательно смотрит на розы, потом заглядывает в бумажный пакет.) О! «Абрау Дюрсо»… Вау! Ну что, отлично! Классные активаторы взаимопонимания…

Сергей вопросительно смотрит на Машу.

Сергей (с непониманием). Что?

Маша. Это я так. Ничего. Да ладно, па, все, проехали. Короче! Я всё знаю. (Кивает головой в сторону кухни.) Да. Разводитесь!

Сергей. Та-ак… Понял. Ну, это значительно сократит время на разговор. А о чем ты хотела поговорить. Об этом?

Проходит, поворачивает к Маше кресло, стоящее у стены напротив телевизора, садится.

Маша. Не только. И даже не столько. (Делает паузу, при этом слегка наклоняет голову вправо, прикладывает пальчик указательный пальчик право руки к подбородку и внимательно смотрит на Сергея. Говорит театрально, с легким пафосом, постепенно переходя на обычный тон.) Па, чтобы мама успокоилась и перестала с тобой разводиться, тебе нужна хорошая, денежная работа.

Сергей (с улыбкой).