Конечно, развод нанес Буратино финансовый ущерб. Восполнить его можно было, экономя на развлечениях и путешествиях, откладывая на неопределенный срок осуществление своей мечты об Острове. А можно было дождаться случая и удачно провернуть крупную сделку. И такой случай вскоре представился Буратино.

– Короче, Бурый, такая тема, – даже разговор по телефону с Арлекином вызывал у Буратино раздражение, – есть покупатель на наш театр. При баблосах, хоть и наш, театральный. Хэзэ, где он их нарыл. По ходу, бабки не совсем чистенькие. Предлагает по документам провести по заниженной стоимости, остальное налом.

– Налоговая за жопу возьмет, а там и до прокуратуры недалеко, – предположил Буратино.

– Не ссы, дубина! У меня все схвачено. Треть из того, что налом, я заношу в мэрию. Они подтверждают, что здание аварийное, художественной ценности не представляет, и вообще, включено в программу реновации, то есть под снос. Ну это их хуйня, как они это проведут. Главное, что вопросов ни у кого не будет. Треть суммы – моя. Тут давай без базара – я клиента нашел, и вообще, идея моя. Треть – Кар-Бару, он уже в курсе. Остальное – твое.

– Эй, Рыжий, где ты меня кидаешь? Подстава какая-то, что ли? Иначе нахуй бы я тебе был нужен?!

– А ты мне и так нахуй не нужен, брателло! Этот чел стремается, хочет, чтобы все владельцы сделку согласовали, типа чтобы потом наездов не было. От Кар-Бара у меня доверенность, ты знаешь, да и ему похуй на театр. Ну а ты прежний владелец. Какая подстава, в натуре?

– Тащи своего чела.

– Завтра в обед, норм?

– Давай.

– В «Корках»?

– Ну давай там.

– Добазарились.

Чел оказался известным театральным режиссером, из «оппозиции». Сделку обсудили быстро, складывалось впечатление, что покупатель хотел как можно скорее избавиться от денег. Буратино тоже не было смысла тянуть – причитающаяся ему сумма как раз позволяла вместе с другими его накоплениями заняться осуществлением мечты. Через неделю документы были готовы. При их подписании режиссер передал всю сумму – в глобалах, как и договаривались. В воздухе запахло океаном, перед глазами стояли изумрудные леса Острова… Буратино даже не верилось, что мечты осуществляются таким вот банальным, скучным образом. Накаркал…

…Веселье на юбилее Кар-Бара было в той поре, когда все гости разбились за большим столом на маленькие группы, ведущие каждая свой разговор. Кто-то обсуждал свежую постановку Кар-Бара и молоденьких артистов, кто-то спорил из-за недавно разогнанного с особым азартом городскими властями митинга «оппозиции», вернее, из-за символа, который на этот раз выбрали организаторы для митинга – презерватива (одни утверждали, что имелась в виду власть как болезнь, передаваемая по наследству, то есть половым путем, от которой нужно предохраняться, другие – что имелся в виду сам Губернатор как символ того, на что презерватив надевают). Кто-то язвил в адрес носатого Дуремара, приславшего из Страны Хитрых в подарок на юбилей старому другу поздравительную бумажную открытку… Нет, бедным или нуждающимся Дуремара назвать язык ни у кого не поворачивался. Все прекрасно помнили, какой ажиотаж у населения в свое время вызывали акции компании «Поле Чудес Лимитед», потом с каким грохотом рухнуло это предприятие. Пока власти разбирались, что произошло, кто виноват и где, собственно, деньги, Дуремар с Алисой объявились в Стране Хитрых как жертвы режима. К тому же форма носа Дуремара и рыжий цвет волос Алисы недвусмысленно указывали на принадлежность их носителей к титульной нации Страны Хитрых. После их побега МИД Страны Дураков вяло потребовал от Страны Хитрых выдачи беглецов, но тут поднялась такая волна возмущения в мировой прессе, якобы до честных предпринимателей пытается дотянуться кровавая рука бывшей Родины даже в свободной стране, что про историю решили просто забыть. На новом месте «честные предприниматели» тоже не потерялись – целебные пиявки Мертвого моря раскупались по всему миру. А ведь когда-то Кар-Бар в прямом смысле слова вытащил Дуремара из Болота, а Алису из борделя. И вот теперь – открытка на юбилей… В отличие от этой парочки их бывший компаньон – Базилио – не мог похвастаться ни характерной внешностью, ни родственниками по материнской линии, поэтому и был назначен властями Города виновным за аферу с акциями. После отсидки, больной, опустившийся и никому не нужный, Базилио, или теперь просто Кот, стал бомжевать. Буратино его как-то раз случайно встретил на вокзале и, с трудом узнав, брезгливо отвернулся – от Кота резко воняло псиной.