– Что вы думаете об общей картине? – спросил он старшего шифровальщика Хайне, когда тот вернулся с очередной партией уже переведенных на язык его требований к материалам записей.

– Им приятно, когда они имеют возможность покопаться в космической пыли, они уважают инженеров, которые приносят им мир и светскую жизнь.

– А если вы будете рассуждать, как агент в поисках преступника?

– Я не нашел бы в этой среде радикалов, готовых пойти в бой.

– То есть, речь не идет о призывах к убийствам, не более?

– Я отметил бы и отсутствие жульничества. По крайней мере, крупного и очевидного.

– Меня беспокоят места, где мы не можем найти проблему, которая должна нас насторожить.

Из-за карьерных перспектив он понимал, что должен предложить Берггеену что-то важное, особенное. Поэтому Вольф уже на следующий день связался с ним и рассказал о настораживающей тишине.

– Затишье там, где у нас что-то не под контролем? – Интерес Вальтера можно было объяснить только тем, что на него давят сверху, желая получить материалы для прессы, ради которых политики будут публично рвать на себе волосы и набивать цену собственным усилиям. Волья решил высказать мысль, ради которой он решил побеспокоить шефа, занимавшего такое высокое положение в контрразведке.

– Я хочу сменить тактику. Мы уже готовы оценить ситуацию, проверенную машинами и военными задолго до наступления проблемы. Именно они не обнаружили ничего тревожного раньше, они же не показывают проблемы сейчас.

– В чем ваше предложение?

– Я хочу провести несколько личных встреч.

– Что они дадут?

– Люди так привыкли к тотальному прослушиванию, что они давно научились обманывать бдительность машин и мелких служащих, обрабатывающих данные. Если мы пойдем на личные контакты, кто-то может разговориться.

– Ммм… Прошел почти месяц с тех пор, как я почувствовал опасность. Не могу сказать, что моя интуиция подводила меня слишком часто. Теперь она все еще бьет тревогу. Мы чего-то не знаем, но должны знать. На нас оказывают давление, а мы не понимаем, где стали марионетками.

– Я буду ждать ваших распоряжений?

– Не ждите. Начинайте операцию с контактами немедленно.

Тайна мира

Константин Григорьевич Крепостин знал, что он отправляется на совещание, где по имени и отчеству его вряд ли будут называть из-за того же служебного пиетета, который был у его подчиненных на сибирской базе Камчатка-243, где он впервые получил повышение. Уже после он долго оставался главным программистом Восточно – Сибирского округа, так и не получив повышения и нескольких наград. Крепостин не мог назвать причины, по которой ему так долго не давали повышения. Возможно, те вояки, которые предпочитали видеть его на тайном контроле мирных космических шахтеров всех стран, думали, что работа среди этой интеллигентной или стремящейся на престижные места публики не так важна для страны, как ее защита силами оружейников. Но ведь и главнокомандующий, которому уже несколько раз приходилось подавать рапорты о подвигах с поимкой крушителей техники и даже биологических террористов, почему-то не хотел переводить его на более почетные должности. Теперь, когда Константин оказался в числе приглашенных на встречу в Уральске, он уже не надеялся, что судьба ему улыбнется. Его мнение только укрепилось, когда он увидел, как мало военных собралось в кабинете. «Дежурный отчет, не больше», подумал он, выбирая для себя скромное место среди уже собирающихся в кабинете генералов.

Как только началось совещание, которое было посвящено указаниям последнего Совета безопасности, большинство новых вопросов и задач не вызвали какой-то серьезной реакции. Проблемы с защитой от вирусов становятся поводом даже для снятия самых непотопляемых чиновников, если под их руководством были допущены фатальные оплошности, но кадровый состав в том случае меняют сразу после того, как произошла атака или после расследования, показавшего настоящие причины отсутствия защиты. Но никаких событий, связанных с крупными повреждениями кибернетических систем в ближайшие месяцы не было. Конечно, совещания Совета безопасности часто касаются парадов, войсковых учений или неприятностей, связанных с содержанием оружия, но в ближайшие два месяца их тоже не было, а до будущего парада оставалось тоже немало времени. Поэтому на Совете рассматривали общие стратегические планы, обсуждали изобретения, давали оценку старым программам. Те материалы, которые попадали в космические войска, обычно разбирали спустя три-четыре дня. Покорители безвоздушного пространства считались одними из самых умных, поэтому им давали минимум времени на подготовку комментариев. Уже после обсуждения высший командный состав из тех, кого приглашали на личную встречу, разъезжался по местам дислокации войск, чтобы, получив поддержку собственным усилиям или новые боевые задачи, выполнять их уже в качестве командиров, под которыми офицеры рангом пониже и множество солдат защиты мира на Земле день и ночь трудились, зарабатывая славу настоящих мужчин не только в глазах своих собственных жен.