– Дом, вызови полицию – наконец дошло до неё.

Невидимый забеспокоился. Ну что ж операция провалена окончательно. Его найдут под лестницей в обнимку с огромной вазой. И он ещё долго не захочет с ней расставаться, потому что в ней остался на ПМЖ его телефон. А вазу никто не захочет бить, потому что она времен династии Минь, или Динь, а может Си Цзиньпин. Он краем глаза взглянул на вазу, а кто их разберет каких она времен и какое отношение имеет к истории.

– Дом! – повторила Николь. – Вызови полицию.

Искусственный интеллект молчал. Что это? Искусственный бойкот или искусственное отключение?

– Дом! – упавшим голосом позвала Николь. – Ты со мной?

Ответа не последовало.

Где-то в глубине послышались шаги хромоногого человека, он постукивал тростью. Николь уронила шпагу-кочергу, она звонко простучала по плитке. Девушка взвилась на месте и заверещала. В руках Невидимого зазвенела ваза, готова была лопнуть. Ваза не лопнула, но его барабанные перепонки пострадали. Шаги приближались. Николь схватила кочергу и выставила её вперед. Шаг. Ещё шаг. Стук каблуком, стук тростью. Слух превратился в одну сплошную высоковольтную линию электропередач. Из соседней комнаты в холл вошел, точнее сказать вполз робот-пылесос. Он накрутил себе на щеточки шнур от зарядного устройства, им и постукивал, имитирую шаги.

Николь что-то пробубнила себе под нос, это что-то сильно напоминало ругательство, но Невидимый не мог ручаться. Она быстро подошла и отключила робота.

– Фу-линь-Ю говорит тебе спокойной ночи – деловито попрощался пылесос и потух посреди комнаты.

Ей бы успокоиться, но она была из упертых девиц. Снова потребовала:

– Выходи. – Взмахнула кочергой, как фея волшебной палочкой, вероятно тоже желания загадывала. – Я знаю, что ты в доме.

Обращалась видимо к Невидимому, но он продолжал игнорировать. Посматривал на часы, надеялся, что она успокоится, пойдет по своим девчачьим делам, мечтал об отдыхе, подумывал о новогоднем подарке, который сам себе сделает. Но девица была настроена решительно. Двинула на поиски. Она открывала двери, дергала кочергой, как батюшка на причастии, стучала ею и производила много звуков, как будто не грабителя искала, а птиц на огороде отпугивала. Комната за комнатой, и Николь приближалась к Невидимому. Прятаться под лестницей за вазой было уже не прилично, нужно было что-то делать. Тем более девушка так просила:

– Выходи! – грозно. – Выходи, я сказала! – требовательно. – Выходи, я приказываю! – Невидимый всегда знал, что приказы не обсуждаются.

Он вышел из своего укрытия, выставив вперед вазу. Если Николь в нервном напряжении взмахнет кочергой и разобьет вазу, то сильно ему поможет.

Николь уставилась на него такими глазами, что он забеспокоился. Кажется, она сама не верила, что в доме кто-то есть.

– Здрасти – вспомнил он, что родители учили здороваться. Девушка о культурном воспитании забыла, или ничего не знала, рявкнула:

– Ты кто такой?

– Дима.

– Что ты тут делаешь?

– Работу ищу.

– Под лестницей?

– Нет. У вас.

– Какую работу?

– Садовником.

– Каким садовником?

– Многофункциональным.

– Чего?

– Я специалист широкого спектра.

– Это ты лазил в моей комнате?

– Забрёл случайно.

– Шкатулку мою открывал?

– Заглянул нечаянно.

– Трогал мои украшения?

– Полюбопытничал спонтанно.

– Что украл?

– Ничего – честно признался Невидимый и для убедительности стал выворачивать карманы. С вазой он не расставался, держал её подмышкой, а второй рукой изворотливо старался, хоть было и неудобно.

– Зачем тебе ваза? Она не ценная.

– Как посмотреть. Для меня очень.

– Ты маньяк?

– Нет.

– Зачем тебе ваза? – снова задала она вопрос.