Зазвучали голоса прохожих. На них я также не обращал внимания. Лишь ловил ушами эхо от звуков, напоминающих чью-то речь. Они тут же расплавлялись, лишь доходили до моих непобедимых мыслей о молодом человеке, который заставил пошатнуться мой разум.

Я забежал в магазин, чтобы хоть как-то развеять обстановку. У меня не было точного плана, зачем я посетил продуктовый отдел. Но бездумно, я подошел к кассе, и попросил сигареты, причем, выбирая их по каким-то неведомым критериям.

– Что я сделал, и зачем? – Спросил я сам себя, когда уже вышел из магазина. – Ведь я не курю, и не собираюсь тянуть эту гадость в рот.

Пока я шел до дома, солнце уже поднялось нескончаемо высоко над головой. Где-то рядышком страстно пели птички. Они будто яростно передавали важность своего щебетания. Сменяя интонацию в своей красивой песне. Это так радовало все мое нутро, что я даже иногда останавливался, чтобы прислушаться, распознавая место, откуда доносилась их трель. Рядом бежала какая-то собака, я не обращал на нее должного внимания, но отчетливо знал ее присутствие. Она постоянно цокала своими ноготками, смешно хрюкая, и быстро что-то пережевывая. Птицы, и эта собака, дружелюбно отвлекали меня от произошедшего странного диалога с молодым человеком. И от того, что я мог заметить несоответствия степени дня и ночи.

Я подошел к своему подъезду. Не осознавая этого, я развернул пачку, достал сигарету и попытался закурить. В карманах не оказалось зажигалки. Странным образом, около меня проходила молодая и красивая девушка. Уж от кого, но только не от очаровательного цветка жизни, я мог ожидать, подобных действий. Она молча, но с нежной улыбкой, протянула мне зажигалку. Я, не задаваясь вопросами, прикурил сигарету, отдав зажигалку обратно, галантным голосом, поблагодарив хозяйку огнива. Та удалилась, а я начал жадно, кашляя, и задыхаясь курить предмет недавних споров.

Только тогда я понял, что несуществующий, и ненужный объект разговора, стал важным и значимым. Ведь я стоял и безобразно дымил. Тот самый некурящий, который теперь глупо нарушал свои же принципы. Я попытался остановить свои немыслимые действия, но вместо этого, я достал еще одну сигарету, и с жадностью голодного, выкурил еще одну.

Затем я, с одышкой старика, поднялся по лестнице к своей двери, молча, без лишних укор в свою сторону, открыл дверь. Прошел внутрь, и не раздеваясь, рухнул на диван. Будто, чувствуя, приближающуюся смерть.

Не знаю, сколько прошло времени, но мое неподвижное тело отказывалось шевелиться. Возможно, оно знало, что после первого же движения, заработает мыслительный аппарат. И я начну унижающе осуждать себя, за проделанный мной поступок.

Где-то за стеной, тихо заиграла музыка. Это заставило меня резко кинуться к столу, и взять наушники, давно покоящиеся на нем. Я достал из кармана телефон, и быстрыми рывками присоединил к нему наушники.

Через мгновение, в моих ушах уже звучала музыка. Та самая, что давно уже захватила мою душу. Это была электронщина, дополненная смачными и объемными басами. Я задвигался в такт волн, исходящих из наушников. Причем, я это делал, лежа на диване. Все походило, на конвульсии лежащего эпилептика. Но меня не интересовали детали. Самое главное, что я ни о чем не думал.

Я провалялся так, дрыгающийся в ритм музыки, целую вечность, пока не заметил, что стало темно.

Как же я тогда обрадовался. Я скинул наушники, отбросил телефон, и быстрым прыжком притянул к себе подоконник. Распахнул шторы, и робким взглядом окинул улицу за окном. Там все погрузилось в полнейший мрак, словно солнце ушло, а уличное освещение еще не включили.