– Шасы клятвенно пообещали удовлетворить наши требования, – сообщила Ямания.

– В таком случае к чему курсив?

– Но ведь средства еще не переведены. И кто знает, когда мы выбьем из Торговой Гильдии деньги.

– Логично, – пробормотал барон Мечеслав.

Повелитель домена Сокольники, самого богатого владения Ее Величества, изысканностью в одежде не отличался: тонкая льняная сорочка чуть более измята, чем допустимо в приличном обществе. К тому же расстегнута на одну пуговицу больше, чем следовало бы. Да еще надета навыпуск и не очень гармонирует с сероватыми летними брюками. Но барон являлся официальным фаворитом королевы, и ему позволялось многое.

– Выбить из шасов деньги весьма сложно, – продолжил он, глотнув вина. – Я бы рекомендовал казначейству закрыть июль без учета ожидаемых сумм, проведя потери по графе «убытки».

– Но ведь они вернут деньги, – подала голос жрица Снежана.

Широкоплечий Мечеслав с улыбкой посмотрел на молодую колдунью и поскреб небрежно выбритую шею, на которой красовался старый шрам.

– Вопрос – когда?

– Быстро вернут! – Снежана не была наивной, просто она твердо верила в могущество Великого Дома Людь. – К тому же мы правы!

– Последний факт только осложняет дело, – вздохнула опытная Ямания. – Когда носатые понимают, что неправы, они начинают упорствовать сильнее обыкновенного.

Небольшая семья Шась, входящая в Великий Дом Навь, практически монополизировала торговую и финансовую систему Тайного Города, а в силу некоторых генетических особенностей общаться с ее представителями было затруднительно даже навам.

– В конце концов, мы говорим о мелкой семье… – начала Снежана.

– Шасы – это не семья, – отозвался Мечеслав. – Шасы – это солидный бизнес.

– Я уверена, что вопрос будет решен достаточно быстро, – произнесла королева, возвращая бумаги секретарю.

– Да, Ваше Величество, – кивнула Ямания.

– Но рекомендую прислушаться к предложению барона: задерживать июльские отчеты из-за мелкого инцидента не следует.

– Я сообщу о вашем решении в казначейство.

Утренние совещания королева Зеленого Дома проводила каждый день, кроме воскресенья. В будни они начинались рано, в восемь, и рассматривались на них наиболее важные вопросы жизни Великого Дома. Однако на субботу, если позволяли обстоятельства, Ямания оставляла самые простые, а то и вовсе забавные дела, да и то в небольших количествах. В эти дни мероприятие проводилось не в кабинете, а в столовой, совмещалось со вторым завтраком, и на нем присутствовали лишь наиболее близкие королеве подданные: сама секретарь, барон Мечеслав, жрица Снежана и Милана – воевода дружины Дочерей Журавля. Сегодняшний список тем не являлся сложным, собственно, проект июльского финансового отчета был единственным серьезным вопросом, до этого обсуждалась петиция концов, требующих приструнить барона Святополка, запретившего открытие в своем домене первого в Тайном Городе женского клуба по интересам, – Ямания сочла, что просьба лысых весельчаков поднимет королеве и ее друзьям настроение, и не ошиблась. Третьим пунктом секретарь наметила вопрос о выделении дополнительных средств на проведение летнего карнавала молодых фей – неплохие финансовые результаты июля могли заставить Всеславу расщедриться, – но ее опередили.

– Что у нас еще на сегодня? – осведомилась королева, наблюдая, как лакей ставит перед нею мороженое с дыней.

– Донесение от Белых Дам, – негромко проговорила Милана. – Поступило ко мне сегодня утром.

– Почему не в канцелярию?

– У фаты Ямании есть копия.

Секретарь про себя вздохнула. И даже немножко выругалась. Она не придала донесению особого значения и планировала отложить его рассмотрение до понедельника. Надо же было вклиниться этой…