– Ну, ты, Лешка и зверь, – удивился, выдохнув струю дыма, грубый голос, – он же теперь наркоманом станет.

– Может и не станет. Все равно колоть пришлось бы. Я его ногу уже не соберу. На днях операцию назначил – отрежу ему ее, да и все.

– Чего так?

– Перелом слишком сложный. Придется несколько часов осколки собирать в кучу. А так – ему проще и мне меньше мороки, – пояснил Лешка.

– Зачем тогда его на вытяжку привязывал?

– Это не я… Когда его привезли, то тогда в день заведующий отделением принимал. Он «торбу» от его родственников взял и пообещал им, что тот будет прыгать, как кузнечик. Вот теперь пускай и прыгает – только на одной ноге, – подло засмеялся Лешка. – Мне то, ничего из «торбы» не досталось.

– Ну, да. Справедливость должна быть, – согласился грубый голос.

– А как там, та бабка, с переломом шейки бедра, что я тебе в терапию подсунул, умерла? – спросил сквозь смех Лешка.

– Нет.

– Странно, – удивился тот.

– Живучая попалась. Такая жара стоит, а она ничего – терпит. Надеется, что кости срастутся.

– Пускай надеется… Все равно в морге пока места нет, – разрешил жить обреченной бабке Лешка.

Андрей в это время вспомнил, кто он такой и что было перед этим…

А перед этим он помнил, как летел в объятиях БМО Крао на землю с окна второго этажа, и как взрывной волной его вырвало из его объятий и их разнесло в разные стороны.

Потом он очнулся здесь в компании мертвых людей.

Климов попытался позвать на помощь, но у него из горла не вылетело ни звука. Он лишь как рыба беспомощно раскрывал рот и пытался рассмотреть обладателей голосов. Руки и ноги его не слушались, поэтому Андрей решил, что у него поврежден позвоночник и его парализовало.

– Откуда мяса столько навезли? – в очередной раз, затягиваясь, спросил грубый голос.

– Менты говорят, что самогонный аппарат рванул в одной из «хрущевок» на набережной. Полподъезда вывернуло наизнанку. Дом старый – в основном одни пенсионеры жили. Кто-то обгорел, кого-то на запчасти разорвало, а кто-то от сердечного приступа умер. Вот и навезли Тимофеевичу работы на завтра. Старик удолбается их вскрывать, а ведь это еще не все… Говорят, что там, на развалинах, трупы понаходили девушек пропавших.

– Да, ты, что?.. Врешь.

– Шура, – возразил Лешка, – ты мне можешь верить. Мне по секрету это мой корешок – участковый местный рассказал. Он трупы из первой партии в морг сопровождал, чтобы никого не потеряли по дороге.

– А маньяка словили?

– Пока ничего не известно. Как узнаю, то расскажу, – важно произнес Лешка. – Что? Пошли кофе бахнем. Через час смена заканчивается, а у меня сегодня дел невпроворот.

Заскрипели колеса каталок и Андрей понял, что Лешка и Шура двигаются в его сторону. Через несколько секунд его каталка слегка от толчка дернулась, и он увидел два, проплывающих мимо, белых халата.

Умирать от переохлаждения он не собирался, поэтому собрал всю свою волю в кулак и… о, чудо – пальцы правой руки непослушно дернулись и схватили за лацкан рукава ближайший к нему белый халат.

– А…а…а…а…а… Зомби, – заорала басом Шура – двухметровая рыхлая женщина неопределенного возраста и ударила ожившего мертвеца кулаком в лоб.

– Ма…ма… – заорал фальцетом Лешка – крепко сбитый толстячок в модных прямоугольных очках и пополз на коленках под каталками с трупами к выходу из морга.

Но этого Андрей уже не увидел, потому что был нейтрализован, годами набитой на неправильных пациентах, рукой Александры Юрьевны Турутько – заведующей первым терапевтическим отделением центральной городской больницы.

– Иван Аркадьевич, вы опять на работе рыло залили? – кричала на все приемное отделение Шура.