– Секрет фирмы! Приедем – открою, а здесь и не проси.

– Ладно-ладно, подожду.

Наконец прибыли и остановилось, Мишкины деньги перекочевали в бумажник лихача. Подстёгиваемые дождём хохочущие метнулись в подъезд шестнадцатиэтажки. Подъём в лифте прошёл в обморочном поцелуе. Но разошлись створки кабины, разлепились губы, скрежетнул ключ в объятиях замочной скважины. И вот уже брызнул свет в прихожей.

Сбросив обувь, девушка нырнула в свою комнату. Мишка последовал за ней, предвкушая великое наслаждение. Но Катька была занята поиском других удовольствий – рылась в ящике компьютерного стола, пока не нашла под учебниками крохотную коробочку.

– Вот! – сказала она, осторожно высыпав на ладонь четыре розовые пилюльки. – Дважды два!

–Таблетки?! – удивился Мишка. – Тебе плохо?

– Мне хорошо, дурачок. А будет феерично!

Холодок пробежал у Мишки по спине:

– Экстази… что ли?

– Браво! По первому разу отрыв башки тебе обеспечен.

* * *

Света вскочила с места и крикнула так, что эхо прокатилось по залу:

– Остановить это, немедленно!

– Мы попробуем, если вместе, – отозвался Дьявол. – Но сначала впечатлимся по полной, ведь нужна ваша решимость. Один Дьявол – в поле не воин.

* * *

– Не буду и тебе не дам! – Мишка хотел было отобрать таблетки, но Катька отдёрнула руку за спину и нагло уставилась глаза в глаза. Экстремальные красотки смолоду знают свою силу и тренируются на встречных-поперечных. Оглоушат красотой бедолагу, хоть студента, хоть тракториста, хоть чёрта лысого. А уж при ближайшем рассмотрении легко задвигают мужской здравый смысл в дальний угол, чтоб не мешал, гад, женщине.

– Вот скажи, – хитро начала Катя, – у тебя есть разочарования, любые по жизни? Есть?

– Странный вопрос – у кого же их нет. Это не значит, что таблетки…

– Значит! – перебила Катя. – Ещё как значит! Вся фигня отцепится!

– Но, это… – Миша растерялся и растерял слова. Зато Катя была в ударе:

– Сейчас салют в себе устроим! Знаешь прозвища таблеток? Бочки, витаминки, веселые конфетки, диски, колёса любви. А ещё экста, эйв, икс, икс-ти-си, кругляши, пуговицы, таблы, шайбы. А по-научному – MDMA, химическая формула C11H15NO2. Теперь назови мне самую главную печаль в твоей жизни.

– Зачем?

– Будем лечить!

Под таким напором Мишка признался:

– Мои разводятся… Мамаша застукала папашу. С горничной, прямо дома.

– Ух ты, жесть! Ну, а ты что?

– Что я? У меня сердце разрывается.

– Бедненький! Тебя спасёт эмпатогенный эффект!

– Какой? Эмпато..?

– Эмпатогенный – делающий открытым и радостным. Люди вдруг начинают нравиться – все кругом браться и сёстры, друзья, собеседники! В общем, торчишь долго и духовно. Тебе ведь не с чем сравнивать, ты у нас ещё маленький?

– Не с чем…

– Тогда тебе вообще улёт в небеса! Пробуй, не боись.

– Если только на пробу… Тогда обещай: у меня первый раз будет, у тебя последний.

– Торжественно обещать? Прямо с утра и бросим! Если не попросишь о продолжении…

* * *

Порыв друг к другу, порыв друг в друге. Ознакомительный секс остервенелый, когда 36 на двоих и под стимуляторами. Катька, змея, была упругой и скользкой. Мишка ускорялся и притормаживал, варьировал чудесные колебательные движения, боясь кончить в два счёта.

– Ещё, ещё, – задыхаясь, требовала young libertine.

И было ещё, и был конец с апофеозом. И новый приём пилюлек.

– Колдовские таблетки, чумовые, – признал Мишка, облизывая пересохшие губы. – Водички не принесёшь?

Девушка вылезла из постели и отправилась на кухню.

– Меня болтать тянет неудержимо! – крикнул Мишка вдогонку. – Возвращайся скорее!

Голая Катька вернулась и скорчила смешную рожу:

– Пощебечем, мой птенчик!