– Да, ты уж не подведи, – говорит Ксантос.

После устроенной Яннису выволочки Ксантос добреет, достает из ларя бутылку белого столового вина, залихватски вытаскивает зубами пробку и делает изрядный глоток. Они стоят возле линзы Френеля, на расположенных уступами стеклянных гранях играет солнечный свет. У Янниса на глазах поблескивают слезы, одной рукой он осторожно поглаживает исхлестанные ремнем ягодицы. Следы от ударов ремня – полоски припухшей кожи кажутся горячими на ощупь.

– Нужно отчистить от копоти все концентрические призмы, – говорит Ксантос. – К моему отъезду линза должна сверкать, как новенькая.

Он щелкает вечным огнивом и раскуривает сигариллу.

– Хорошо, Ксантос, я все сделаю, – обещает Яннис.

– Как она прекрасна, – замечает Ксантос, разглядывая линзу Френеля. – Я слышал, Френель был монахом. Прожил в монастыре всю жизнь, и однажды во сне ему было видение – чертеж этой самой линзы. И проснувшись, монах просто перенес его из сна на бумагу…

Смотритель делает еще один глоток из бутылки и протягивает Яннису. Сперва Яннис думает гордо отказаться, он еще дуется на Ксантоса из-за порки ремнем, хотя, если разобраться, Яннис должен обижаться на самого себя. Словом, он берет бутылку с вином и тоже делает хороший глоток.

– Знаешь, оставь бутылку себе, – великодушно разрешает Ксантос, – Работа довольно скучная. А вино тебе немного развлечет.

– Спасибо, Ксантос.

– Пустяки, малыш, – весело говорит смотритель и с тлеющей сигариллой в зубах быстро сбегает вниз по ступеням винтовой лестницы.

Яннис опускается на колени на каменный пол перед линзой Френеля, смачивает ветошь чистящей жидкостью, пахнущей скипидаром и принимается счищать со стекла ацетиленовую копоть. Он возится с линзой четверть часа, потом у него начинает ныть спина. Яннис прикладывается к бутылке. Он делает хороший глоток, замечает, что вина осталось всего ничего и добивает бутылку. Настроение от выпитого вина заметно улучшается, спину уже не ломит, и ягодицы не так саднит.

Яннис поднимается с пола и выходит на смотровую площадку. Облокотившись о поручни, Яннис разглядывает изогнутую полумесяцем безлюдную бухту и оливковую рощу неподалеку. На песчаной косе, укрывшись от полуденного солнца в короткой тени маяка лежит Ксантос. Из одежды на художнике только широкополая соломенная шляпа. Рядом из песка торчит початая бутылка вина. Вздохнув, Яннис возвращается к линзе Френеля. Он опускается на колени и берет в руки ветошь.

Дорога от маяка до дома Ионы занимает минут десять, если, конечно, ехать на сигвее. Сперва по берегу маленькой бухты, потом по тропинке через оливковую рощу, потом через пустошь, потом по проселку между холмами. Пролесок виляет, словно змея хвостом, и вот уже видна темная зелень большого заросшего сада и озаренные теплым светом широкие окна в доме Ионы.

Уже совсем стемнело. Яннис сворачивает с проселка и катит по садовым дорожкам. Оглушительно трещат цикады, из-под широких колес отлетают в кусты мелкие камешки. Яннис оставляет сигвей посреди двора, чтобы утреннее солнце накачало под завязку аккумулятор. Он хочет зайти в дом через заднюю дверь, но замечает мерцающий огонек где-то в саду, среди темной листвы. Стараясь не шуметь, Яннис идет на свет, крадется между плодовых деревьев и останавливается в кустах возле одного из бассейнов, обустроенных в саду рядом с домом. Это маленький бассейн в форме сердечка. Его стены облицованы гладкими разноцветными камешками и ракушками. На бортике бассейна горит свеча в широком стакане, и в её свете Яннис видит сидящую в воде Климену. Сквозь плавающие по поверхности бассейна отсветы свечного пламени, похожие на желтое, пролитое в воду масло, Яннис не столько видит, сколько угадывает худое голое тело Климены, её маленькую грудь, узкие колени и аккуратно выстриженные треугольником лобковые волосы в паху. У садовницы обритая наголо голова, только посреди черепа тянется к затылку «ирокез», покрашенный яркой фиолетовой краской. На левой руке Климены вытатуирована зеленая ящерица с длинным хвостом. Хвост обвивает запястье, ящерица изгибается, заползает на плечо, свешивает голову вниз и кусает Климену за сосок. Садовница сидит в бассейне, опустив затылок на каменный бортик. Её глаза прикрыты, на лице застыло мечтательное выражение. «Ирокез» намок от воды и потемнел. На бортике рядом со свечкой лежит изогнутый длинный огурец и небольшой фиолетовый баклажан.