Кстати, с взрослением там тоже все сильно запутано. Вроде бы одни породы эльфов взрослеют с той же скоростью, что люди… ну, может, немного медленнее. Зато другие аж до ста лет остаются маленькими детьми. А потом еще лет пятьсот ходят в подростковой стадии. Интеллект, конечно, развивается несколько быстрее тела, но опять же с некоторыми поправками. В результате появляются сказки о детях, что мудрее иного старца, однако все равно шалят, забавляются и распевают песенки.

В общем, возраст эльфа – это такая вещь, которую невозможно определить на глазок. Он может оказаться старше тебя, даже если выглядит грудным младенцем.

– Что ты на меня так таращишься? – слегка дрогнул голос Аурэлиэль.

Все это время она упорно сверлила меня взглядом – но выдержать дуэль с моими красными буркалами удается не всякому. Хотя я в этом смысле только бледная тень папаши Лаларту – от его взгляда сходили с ума и умирали. Ему достаточно было посмотреть человеку в глаза, чтобы тот потерял память, превратился в безвольную куклу, послушного раба… или кучку гнили.

А я вот так не умею. И наверное, это к лучшему.

Аурэлиэль по-прежнему глядит на меня с нескрываемым недоброжелательством. Губу закусила, морщится. Кажется, ужасно хочет что-то спросить.

– Говори уже, – не выдержал я.

– Ты когда-нибудь… убивал? – напряженно спросила эльфийка.

– Да. И неоднократно. Но только плохих людей.

Аурэлиэль только отмахнулась и сказала:

– Меня не интересуют люди! Эльфов… ты когда-нибудь убивал эльфов?!

– Никогда, – удивился я. – Я с ними и встречаться-то почти не встречался.

Аурэлиэль облегченно выдохнула. Похоже, мой ответ ее успокоил.

Но однако занятная жизненная позиция… Значит, на людей ей наплевать, а вот эльфы – пуп земли, несомненно.

Интересно, а какой была бы реакция, если бы я ответил утвердительно?

Может, проверить? Сказать, что я соврал, что я каждый день съедаю по три эльфа на завтрак, а закусываю эльфийским детенышем… хотя ладно, не стоит. Неизвестно, как моя новая модистка такое воспримет. Вдруг брякнется в обморок? Или, что еще хуже, попытается меня убить?

У нее не получится, конечно, но нафига нам тут скандалы?

– Ладно, так чему ты собираешься меня учить, Титания? – задумчиво спросил я.

Эльфийка вздрогнула. Остроконечные ушки начали розоветь.

– Ты… ты просто смеешься… – сердито отвернулась она. – Я вовсе не… не надо так мне льстить…

Чего это она вдруг? Я что-то не так сказал?

– Ничего особенного – просто назвал ее Титанией, – хмыкнул Рабан.

«Ну и что? Это же Шекспир. Я прикольнулся просто».

– Но она-то этого не знает. Титания – это все-таки эльфийская королева. Она, правда, живет не здесь, а в Тир-Нан-Ог, но здешние эльфы про нее тоже отлично знают. И у них она, чтоб ты знал, считается идеалом женской красоты. Назвать эльфийскую девушку Титанией – все равно что сказать, будто красивее ее нет никого на свете.

Блин. А я-то откуда мог про это знать? Я так просто, «Сон в летнюю ночь» вспомнил. Я его еще в школе читал, по программе внеклассного чтения. Кто ж знал, что Шекспир имена героям не сам выдумал.

А кстати, сколько же этой Титании тогда лет, если она еще при Шекспире жила?

Хотя леди Инанне вообще уже тысяч шесть или семь… я точно не уверен.

– Хорошо, изысканные комплименты ты делать умеешь, – справилась со смущением Аурэлиэль. – Если, конечно, ты не вздумал надо мной поиздеваться по-вашему… по-демонски… Я много чего о вас слышала!

– Обо мне многие много чего слышали. Ну так чего, будешь делать из меня модель для подиума? Я вылитый Сережа Зверев, если присмотреться!

– Работа обещает быть тяжелой… – забормотала Аурэлиэль, даже не слушая, что я говорю. – Манерам, конечно, я постараюсь тебя по мере сил обучить, но внешность, внешность… Какие уж тут наряды, какие пудра с румянами… Здесь, пожалуй, даже эльфопыль не поможет…