Вот, собственно, и всё введение Фопона в курс дела. Да и что его вводить, если он ещё недавно ведал документацией целого воеводства? Управляющий Босс вручил ключ: разбирайтесь, мол сами.

А парой дней спустя уже сам Босс побывал «в гостях» у мастера Удухта. Ибо новый архивариус Фопон – сам разобрался. Сверился с описями, да и обнаружил недостачу в замковой казне: большую и труднообъяснимую. Под пытками подтвердился факт кражи, после чего инквизитор специально заехал в замок, чтобы с позором изгнать управляющего.

Правда, Фопона не повысили. Напрасно он ожидал справедливости. Часть функций управляющего передали мастеру Удухту, для других сыскали ему помощников – а нового архивариуса предпочли не отвлекать от архива да летописания.

«Летопись важно вести скрупулёзно, то есть тщательно», – свысока посоветовал мастер-палач. И свысока не по природной глупости, а потому что имел на то право, данное Инквизицией. А Фопон подобного права как раз не так давно лишился.

Что тут скажешь?

Государственного мужа сдали в архив? Ничего, посидит в архиве, сколько надо, пока не дождётся востребованности. Велели вести летопись замка Баларм? Будет вести, вникая во все тошнотворные подробности переходного периода здешних агонизирующих земель к окончательно мёртвому состоянию. Справится.

А ещё в новой должности у Фопона есть счастливая возможность многое разузнать о месте, куда он попал. Свод балармских летописей, накопленный за пару-тройку веков, да ещё целый архив в придачу. Врагу бы такого инквизиторы не поручили. Только стороннику – наказанному, но всё же достойному доверия.

Всё ли верно в рассуждениях? Нет: о доверии – самообман.

Вероятнее другое – архив дали стороннику, которого после всех цанцких неудач надлежит как следует проверять. Но только проверки Фопону не страшны, он их заранее чует всей поверхностью мантии. Уж он-то их выдержит с честью, поскольку искренен в служении делу Смерти.

Конечно, в осведомлённости самой по себе кроются многие опасности, но ведь и перспективы! Опасны новые неудачи, укрепляющие подозрения начальников. Увы, подобный риск – условие роста. В какой-то момент многознания твоего могут испугаться – и на всякий случай устранить, несмотря на всю твою ценность. У того же, кто не осведомлён, перспектив нет совсем никаких. Его тоже уберут, когда потребуется, и тем скорее, что он решительно бесполезен.

Невежество ведёт к смерти, а знание – к Смерти с большой буквы, в которой и за которой – сила!

Фопон был бы не собой, если бы не прочитал всю пришедшую к нему летопись. При этом древняя история замка увлекла его мало, зато новейшая – весьма и весьма. Из первых томов летописи замковый архивариус выудил совсем немного сведений, зато – достоверных. Из последних томов – много, причём недостоверных. Не удивительно: с новейшей историей всегда так.

Собственно, давние исторические периоды отпечатались на самой замковой архитектуре, отсюда и впечатление достоверности.

Первоначально Баларм строился для людей, но потом перестраивался под иные пропорции. Как и другие замки на Клямщине, он долгое время принадлежал богатому великанскому роду из Менга. Род обнищал – не всем же родам становиться со временем только богаче.

Но вот первая неожиданность: похоже, самое начало процесса обнищания рода приходится уже на последнего представителя – великана Кагера. Раз так, очень велика вероятность, что нищета его – последнего в роду постигла путём воровства или мошенничества.

Ещё до «приглашения» в замок Фопон что-то слышал о великане Кагере, причём в основном – пересуды недоброжелателей. Последний хозяин Баларма жил не по средствам, любил азартные игры, вот и зачастил в замок Глюм к приятелю Плюсту, где почти полностью проигрался. Таково главное из услышанного прежде.