– Ты бы не могла перестать командовать? – он встал и скрылся за перегородкой, когда-то призванной отделить часть зала. – Честно говоря, немного бесит такое дёрганье. И если я вдруг почувствую желание слушаться, то сообщу тебе. Отдельно. Не надо проверять каждый час.

– Извини, – Марфа коварно улыбнулась, – я не специально.

Она заглянула в замочную скважину и приложила палец к губам. Павел Андреевич застонал и, судя по звукам, нашёл воду, а после того, как он жадно напился и обнаружил, что телефона в карманах нет, послышались возмущённые удары в дверь.

– Эй! Что вам надо? – звенящая пауза, но Марфа не удостоила пленника ответом. – Вы здесь? Вы точно должны быть здесь! Вам конец…

Марфа поднялась на ноги и распахнула дверь, а Павел Андреевич с опаской попятился, глядя на хрупкую девушку с ледяным взглядом.

– Чего тебе надо? – буркнул он.

– По-моему, вы меня плохо слушали, – Марфа нехорошо осклабилась, – ведь я уже всё сказала. Условия прежние. Вы забываете про демонов, мы забываем про вас.

– И кто это – мы? – воспалённые глаза Павла Андреевича метались по разбитым окнам, выискивая пути отхода. – Я пока что вижу только тебя. Кстати, куда делся ствол?

Мужчина сделал крошечное движение вперёд и стекло под ботинком звучно хрустнуло.

– Это неважно. И ствол вам больше не понадобится, – Марфа плавно повернулась, не позволяя пленнику сокращать дистанцию, – так что я его выкинула. В реку.

– И что будет дальше? Я дам честное пионерское и мы спокойно разбежимся?

– Если очень грубо, то – да. Вы же честный человек, Павел Андреевич? Я могу вам верить? Вы же не хотите снова встретиться со мной или моими друзьями?

Павел Андреевич недоверчиво сглотнул и тут же охнул, почувствовав боль в сломанных рёбрах.

– Ну, допустим, я обещаю. Теперь поехали? Где мы сейчас, кстати?

– Недалеко от Москвы. Я отвезу вас обратно. Но это не шутки, вы же понимаете? Если сорвётесь и ошибётесь хотя бы раз, закончите в психушке. Закрытого типа. Связи не помогут. Я правда хочу вам помочь! – Марфа отошла от кладовки, подобрала с пола рюкзак и выжидательно уставилась в точку промеж глаз седовласого пленника.

– Странный способ помогать людям, – заворчал тот, осторожно ступая по залу и вертя головой. – Зачем нужно было тащить меня сюда? Я мог бы дать торжественную клятву и в офисе.

– Забыли, как угрожали мне? Нужно было убедиться, что вы всё поняли правильно.

– Убедилась? – уже свысока переспросил Павел Андреевич, с трудом пряча вспышку жаркого облегчения от того, что в здании никого больше не было, только щуплая девчонка.

– Типа того. Идите за мной, – Марфа беспечно подставила спину, но у входа в зал мгновенно материализовался чёрно-белый вожак с недвусмысленно вздыбленной на холке шерстью.

– Это что за псина? Твоя? – Павел Андреевич стремительно наклонился и взял лежащий на досках железный прут, согнутый наподобие кочерги.

– Да. Черныш. Не укусит, если не трогать, – Марфа будто специально дразнила Павла Андреевича, стоя к нему спиной и беспечно глядя на собаку.

– Учту на будущее! – Павел Андреевич перехватил прут поудобнее и замахнулся, чтобы со всей силы огреть девушку по затылку, но та крутанулась и уже в прыжке выкинула лезвие ножа, целя нападающему в горло.

Марфа успела бы первой, но кочерга в его руках сама по себе взвилась юлой и проломила череп, заставив бедолагу рухнуть ничком. Девушка с яростью посмотрела на вышедшего из укрытия Федю и с отчаянием простонала, остановив летящую к ним тушу собаки одним коротким жестом:

– Я же просила не вмешиваться! Ты испортил видео! Что я теперь предъявлю? Теперь не выходит, что я просто защищалась, идиот! Тебя не должно было быть в кадре!