Вокруг нас образовалось движение, засуетились дамы, те которые ещё совсем недавно боролись за спортивные достижения, сейчас же они, как бы между прочим, но настойчиво, боролись между собой, пытаясь расположиться, как можно ближе к нам, засверкали голые ляжки, заорали благими намерениями откровенные декольте, один дивный макияж сменял другой уже больше напоминая боевой раскрас перуанских индейцев во время сексуальных плясок, очень похожих на массовое спаривание приматов, голоса вдруг из пронзительных стали томными, глубокими, призывными, будто макаки из соседних стай соревновались между собой, кто преуспеет в привлечении внимания к своему габитусу, хотя бы ненадолго, так в целях продолжения рода и сохранения вида, мало востребованных самок в этот переходный, демисезонный период небывалой занятости самцов на передовых рубежах сексуальной привлекательности фенотипического многообразия. В детстве я очень любила цирк, вот сейчас по большому счёту начинаю понимать почему, очень много общего и так же смешно, когда ковёрные со знанием дела своего мастерства, легко, просто не навязываясь, заставляли покатываться со смеху и детей и взрослых – это настоящий, красивый цирк, а то представление, которое мы были вынуждены за завтраком наблюдать сейчас, смешно и грустно одновременно, – разве можно к этой посредственности отнестись серьёзно, да ещё с сексуальным продолжением, на месте мужчины я бы действительно хохотала в голос так никого и, не выбрав, как в настоящем цирке, но без продолжения и бурных аплодисментов. Стало уютнее и тише на воде, когда мы катались на лодочке, никто не пытались к нам приблизиться или догнать, Ангел, поэтому поводу мягко заметил, – что тон в общении задаёт дама, а интеллект и харизма мужчины ещё и ещё раз, неустанно, подчёркивают непреходящие ценности женской природы, находясь в полном и безусловном восторге происходящего. Галантный и осмотрительный кавалер Ангел, знает, что достоинство дамы, по праву может задевать только другая дама, находясь в полном расстройстве ума и сердца огорчённая обстоятельствами не на шутку, переживая ужасные моменты неуправляемой ревности. Все они остались на берегу, ожидая нашего скорейшего возвращения на их ясные очи для продолжения лицезрения в фантазиях бурного воображения, где каждая из них видит себя в главной роли, рядом с главным героем романа, продолжение и развязка которого будет обязательно, как в мыльной опере; долго, нудно, ненатурально, вычурно привлекательно до пошлости, которую почему-то считают оригинальностью жанра, а может быть, они уже забыли про нас, увлекаемые новыми сюжетами разных происходящих вокруг повестей, у которых одно название – похоть. Возможно, уверена лишь в том, что каждый раз встречая и узнавая меня, женская публика непременно начнёт вспоминать, что рядом со мной были два породистых, незабываемых самца, аристократической внешности и манер, от наблюдения которых разыгрывались волнительные истории, сбыться которым не только маловероятно, но вообще не суждено, в данной ситуации при таком развитии событий не их сценария, хотя бы потешить себя романтическими надеждами, в виде сомнительного рода успокоения.

Ближе к обеду стало жарко даже на воде, и мы пришли домой, апрель старался, как мог, быстрее создать ощущения лета, зима была капризной; то очень холодной с морозным скрипом под ногами, то очень тёплой вдруг с ручейками на солнышке и серыми проталинами на пригорках, погодная нестабильность откликалась в настроениях, резко меняя гиперактивность на такую же яркую, победную сонливость от которой спасал только крепкий кофе в течение дня. Сейчас ситуация выравнивалась, но весна тем не менее, давала очередной убедительный повод, не взирая на авторитеты забыть прошлое – зиму, и окунуться с головой в эмоционально новое – весну, большинство с радостью, не задумываясь сильно, принимали предлагаемые природой обстоятельства, как неизбежные, а потому не критикуемые. Вдруг я вспомнила, что просила Демона взять меня с собой, но за телом, которое останется здесь нужно присмотреть, кого, как не Ангела об этом попросить?! – Ангел, ты сможешь присмотреть за моим телом здесь, пока мы с Демоном будем путешествовать? – А почему без тела, съездили бы к какому-нибудь океану, развеялись, покупали, позагорали тело. Вечно так, Демон что-нибудь придумает, а нам отдувайся за него?! – Это я попросила взять с собой, хочу посмотреть разные эпохи, страны, какими были люди и когда. Разве создать такие условия будет сложно для тебя Ангел, я была уверена, что ты, как и Демон способен если не на всё, то на многое, и это не будет для тебя сложной задачей. Демон мне не отказал – согласился, для него это тоже определённые обстоятельства, а ты, я понимаю так, что ты против такого вояжа? – Нет, Лилия, на самом деле уже всё благополучно решено, прости, что капризничаю, наверное, немного завидую, что не со мной ты туда отправишься. – Вот как, Ангел, мы с тобой так же сможем легко уйти в любое путешествие, куда и когда ты пожелаешь, я буду очень рада в кампании с тобой так же побывать в разных государствах в разное время, это очень интересно, особенно рядом с тобой, думаю, тебе есть, что мне показать, и потом, – я буду скучать и ждать нашей встречи там, находясь вдалеке, с Демоном?! Для убедительности прильнула к Ангелу, его сердце громко выстукивало слова любви, которые сразили меня наповал, обезоружили, забыла про всё, – про игры, про искусство убеждений и манипуляций, про все женские хитрости, про всю эту наносную ерунду, которая иногда, как юмор, смех или сарказм появляются в сознании не со зла, но как-то странно пытаясь задеть мужчину, наверное, это продолжение моей сексуальности, которая перестала видеть берега возможного и допустимого, в одно мгновение распахнулись шлюзы, унося бурным потоком чувств, все сомнения и вопросы, которые когда-то и появлялись невзначай, но сейчас стихия моей любви унесла всё это прочь, оставив нам пылкие губы, руки, смешанное, спутанное дыхание, тела, как два магнита, накрепко и без устали смешанные, слепленные одним желанием проникнуть друг в друга безотлагательно, это просто какое-то бешенство, никогда ещё прежде я не желала мужчину с такой силой страсти. Снова говорю так будто, там, где-то за моими плечами десятки, сотни мужчин, сильные чувства здесь, которые дополняются странными, необычными ощущениями оттуда, из глубины меня, нисколько не удивляя, как привычное дело, вполне уместное явление в жизни, что это такое, не знаю, стыда и вины не чувствую, упрёков и недовольства собой не замечаю, – мне просто хорошо, люблю мужчину, Ангела.