– Что, прямо сейчас? – воскликнул я. – Пока я позвоню, пока договорюсь, пока доедем – уже ночь будет. Может, завтра?

– Никаких завтра. Днем будет бесполезно, днем они не активны. Так что наблюдать за ним нужно исключительно ночью, и, если ты хочешь помочь своей подруге, то давай собирайся.

– Ладно, – вздохнул я. – Да, и спасибо за помощь.

– Не за что, – с ухмылкой ответил Схал и принялся снова грызть мюсли.

Мы со Схалом смогли выйти из дома только в начале десятого вечера. Такая задержка объяснялась тем, что сначала я никак не мог дозвониться до Олеси, потом она долго препиралась со мной по поводу вечернего посещения ее квартиры, хотя днем настойчиво просила помощи. Свое нежелание отвести нас, точнее меня на квартиру сегодня, она объяснила тем, что ей далеко ехать, и своим страхом перед ночной квартирой. Но в итоге я убедил ее, примерно так же, как демон убедил меня, рассказав о повышенной активности домовых в полуночное время. Информировать Олесю о трансформации домового в полтергейста я не стал, чтобы не вызывать у нее дополнительных переживаний. В итоге мы договорись встретиться в пол-одиннадцатого на станции «Московские ворота», на выходе с эскалатора. Ехать от моего дома в ту сторону было прилично, хотя если бы не демон, я двинул бы на велосипеде. Но Схал высмеял мой способ передвижения, порекомендовав мне не заниматься идиотизмом в мое свободное время и не заставлять его тащиться с черепашьей скоростью, когда он может лететь так же быстро, как перемещаются человеческие машины. Так что мне ничего не оставалось делать, как согласиться с этим аргументом и выбрать автобус и метро.

Маршрутка донесла нас до площади Ленина всего за десять минут, так как в это позднее время обычных для моего района пробок уже не было и водителю не приходилось мудрить и петлять по дворам. Я купил жетончик, естественно только себе, Схал еще до выхода из дома настроил свое тело так, чтобы его мог видеть только я, правда, он оговорился, что в таком режиме его могут также наблюдать маленькие дети и животные. После его разъяснения я сразу вспомнил страшные образы, которые мне иногда мерещились в детстве.

В общем, мы вдвоем спустились в метро и сели в вагон, идущий в сторону искомой станции. Метро Схалу очень понравилось, он даже сказал, что оно чем-то напоминает ему дом, темно и кругом подземные норы. От такого сравнения мне стало неуютно, и я шепотом попросил его помолчать, так как хоть его никто и не видел, но люди вполне слышали меня, а выглядеть полоумным чудаком, общающимся с воздухом, мне не хотелось. Так что наш путь до Московских ворот прошел в глубоком молчании, каждый думал о своем и не мешал другому.

Наконец, долгая поездка закончилась, и мы, поднявшись по эскалатору, вышли в вестибюль метро. Девушка, переминавшаяся у стенки, заметив меня, помахала рукой и подошла.

– О, привет, а ты не сильно изменился, – воскликнула она, вставая на цыпочки и целуя меня в щеку. – Все такой же здоровенный, как и был. А меня, наверное, совсем не узнал, да? – спросила она, улыбнувшись.

– Конечно, узнал, – соврал я. Если бы она первой не подошла ко мне, я бы сейчас звонил ей на трубку и оглядывал зал в поисках того, у кого начнет звонить телефон.

– Ну ладно, давай не будем терять времени, я по-быстрому отведу тебя в квартиру и отдам ключи, а то могу не успеть на метро.

– Хорошо, тогда пошли.

До квартиры мы шли, особо не разговаривая. Знаете, так бывает, когда долго не общаешься с человеком, то говорить потом, в общем-то, не о чем. Конечно, мы рассказали друг другу о событиях, которые произошли с момента нашей последний встречи, но и это, по большому счету, было простым дежурным любопытством. Она рассказала, что была замужем, но развелась из-за постоянного пьянства ее благоверного. Что до сих пор работает в образовательной сфере и, хотя получает немного, уходить оттуда не хочет, так как преподавать ей нравится, и она не представляет, чем бы могла заниматься еще.