– Не то, чтобы я хотел делиться семейными тайнами, Корни. Но раз уж здесь все свои, то вот что я вам скажу: рецепт был не просто для какого-то сырного варева, извини дядюшка. Говорили, что это не простой сыр, а волшебный – такое сублимированное и ферментированное зелье ясности, которое чем дольше зреет, тем круче становится. Говорят, даже малая толика этого сыра, способна открыть немыслимые истины, спрятанные глубоко внутри, а заодно продлить молодость, чуть не до бессмертия. Да еще и поднять мужскую силу до невиданных высот. Врут, наверное! Не знаю, что из этого правда, но со слов деда рецепт и единственный образец, в виде сырной головки, произведенный магами-кулинарами эльфов, был передан в дар королю Фердинанду в качестве откупных. Ну, в той войне, когда длинноухих вы едва не истребили полностью.

– Я помню это. – важно покивал старик. Его густые брови нахмурились, глаза заволоклись пеленой воспоминаний, а крылья носа затрепетали, словно слыша запах тех событий наяву. —Я был среди тех, кому доверили провести экспертизу подлинности этого сыра. Нас было трое: я, тогдашний ректор академии и инквизитор. Мы оценили этот образец по всем возможным критериям и признали его чудесные свойства. Еще мы поняли тогда, что это очень опасный дар. Для людей. Слишком уж вы… жадные и склочные. Инквизитор настаивал на том, что люди не готовы к такому дару. Да и ректор согласился, хотя и не сразу. Было принято решение скрыть образец и рецепт до поры, для чего и был приглашен дед этого сорванца, славящийся тем, что очень хитро мог спрятать то, что никогда не должно быть найдено.

Корнелиус слушавший, открыв рот, нервно сглотнул.

– Ты тоже думаешь, что там, в карцере был именно ТОТ самый сыр, из-за которого чуть не истребили всех эльфов и из-за чего у их мужиков теперь не стоит? – шепнул Маркус, весьма заинтересованно слушающий откровения гнома.

– А мы… с Чувасиком его… сожрали! – Корнелиус схватился за прилавок, опять почувствовав слабость в ногах.

– То-то я смотрю, он после этого стал лучше соображать! – протянул Маркус. – Чего, впрочем, не скажешь о тебе.

– Ну, я-то всего лишь попробовал… Ел в основном он…

– И у тебя за пазухой прямо сейчас ЭТОТ САМЫЙ рецепт? – уточнил демон. – Но ты же не будешь таким дураком, чтобы вот так просто отдать его гномам?

– Не буду. Но давай послушаем, что было дальше. Все это очень интересно!

Старый гном некоторое время молчал, потом снова заговорил:

– Трезвил Златокуй сделал тайник из целой скалы, особой, магоупорной породы и так хитро запечатал в ней образец сыра и его рецепт, что никто больше не мог его получить, даже сами заговорщики. Король был в ярости. Но не долго. Ходили слухи, что он внезапно занемог, да и представился. Хотя официальных объявлений не было. Ненадолго пережили его и остальные. Но договор есть договор, жизнь эльфам сохранили, даже выделили место под поселения. А я с тех пор пытаюсь по памяти воспроизвести вкус и свойства того сыра… Ведь мне довелось его попробовать… Немного, лишь крошку. Может поэтому я еще копчу небо… И что-то похожее получается! Я помню вкус… Такое разве забудешь? Но… был бы рецепт… И плесень. Я думаю, все дело в этой особой эльфийской плесени…

Старик, бормоча что-то еще, ушел в свои мысли, а затем и вовсе в подвал.

– А в чем же тебя, вернее твоего деда, обвиняет Хьюгарт? – тихо спросил Корнелиус, потерев щеки, которые похоже слегка покраснели.

– Да в том, что он должен был снять копию с этого рецепта для гномов и отщипнуть хороший кусок этого сыра, прежде чем замуровывать его в скале.

– А он этого не сделал? Но, все равно, причем здесь хозяин таверны? Он-то здесь каким боком замешан? Или он хотел получить монополию на чудо-сыр для своей кухни? – удивился Корнелиус.