– Мы пришли, – кроха останавливается у массивной двери, отличающуюся от всех остальных своим нежно-розовым цветом. На дверь прикреплена меловая доска, а надпись на ней гласит: Анджи. – Тебе можно войти внутрь.

– Может быть, ты – моя новая няня? – вдруг интересуется Энджи, когда мы заходим в ее комнату. – Я была бы очень рада этому. У меня постоянно меняются няни…

В ее голосе я улавливаю нотки невыразимой печали.

Комната Анджедины похожа на обитель маленькой принцессы. Все в белых и розовых тонах: кровать, шторы и детские кресла украшены рюшами и кружевами. Большая площадка для игрушек и кукол, которые аккуратно стоят в огромном игрушечном домике для Барби. У Анджи есть даже личная игрушечная столовая с фарфоровыми чашками и чайником.

На двуспальной, гигантской для ребенка, кровати лежат все новейшие гаджеты: планшет, телефон и другие игрушки.

У этой девочки было ВСЕ.

Я вспомнила свое детство: я до позднего вечера гуляла во дворе, а когда приходила домой, мылась в поржавевшей ванне и шла спать на жесткую кушетку. Мы даже телевизор не могли себе позволить, о приставке и телефоне и речи быть не могло.

Ходила я в одежде из секонд-хендов или с распродаж, но всегда старалась ее чистить и гладить, чтобы, несмотря на бедность, выглядеть опрятно и красиво. Настолько, насколько это возможно.

– Не думаю, что я твоя няня…а где твоя мама? И папа?

– Папа очень старенький – он сам так говорит. Он много работает. А мама меня не любит, – Энджи закусила пухлую губу и в ее глазах отразилась такая печаль, что я сама чуть не расплакалась. – Она все время в разъездах.

– Ну, что ты, детка, – я снова опустилась и погладила девочку по волосам. – Тебя нельзя не любить.

Меня напрягли слова девочки о том, что у нее «очень старенький папа». Кай конечно на десять лет старше меня, но он по всем параметрам остается молодым человеком. С его телом и его деньгами он может быть молодым вечно.

– Ты моя фея. Ты очень добрая, фея-Лейла, – девочка улыбнулась, а потом зевнула.

– Скажи мне, как зовут твоего папу? – не смогла не полюбопытствовать я. – Расскажи фее о своей семье.

– Папочку зовут Барт. Маму – Стелла. Еще у меня есть очень взрослый дядя – Кай. Его я люблю больше всех! Он замечательный, – у Энджи загорелись глаза, когда она рассказала о Кае.

Я чуть воздухом не подавилась. И окончательно запуталась, кто кому приходится в этом семействе. Мне понадобится время, чтобы разобраться в этом. Придется изрядно порыться в своей памяти. Я же читала биографию Стоунэма, когда готовилась к статье. Вся нужная мне информация уже есть в моей голове, остается лишь достать ее.

– Да? – сомневаюсь в том, что моя характеристика Кая будет близка к слову «замечательный». А вот девочка похоже в нем души не чаяла.

Это меня радует. По крайней мере он не творит с ребенком ужасные вещи, на которые он способен.

Человек, и правда, лицемерный, лживый ублюдок, который ведет двойную жизнь.

– Он покупает мне все-все и уделяет мне время, несмотря на то, что дядя ОООЧЕНЬ занятой человек, – с выражением протягивает девочка.

Все понятно. Видимо, этот подлец купил любовь ребенка. Хоть детей не обманешь…

Бедная девочка. Она и не представляет, в каком логове чудовищ растет. Она как огонек надежды в этом доме. Лишь бы из нее не вырастили ужасного человека.

– Тебе нужно спать, принцесса, – опускаюсь на кровать Анджи и накрываю ее одеялом, когда она ложится на атласные подушки.

– Мама никогда так не делает. Только он, – тихо добавляет она, прикрывая серые глазки.

– Кто он?

Но девочка ничего не отвечает. Наверное, она имела в виду своего отца.