– А-а! – завизжал одновременно с этим толстяк, и все бросились от него в рассыпную. Оказалось, это Семён, улучив момент, когда все отвлеклись, подбежал к нему и обхватив руками за заплывшую жиром шею, и что есть мочи начал душить. Затем сбив того с ног, уселся верхом на него, заканчивая начатое.

Началось! Я без раздумий сорвался со своего места и стремительно побежал к ним. На пути мне попался застывший колом священник, но того я попросту оттолкнул в сторонку. Не успевая его обогнуть, так как с другой от него стороны горела жаровня. Следом мне под ноги подвернулся мечущийся по залу докторишка, который в панике с диким воем шарахался из стороны в сторону. Сам же нечаянно налетел на жаровню, угодив в её чан сразу двумя руками. Тут же завыв ещё громче, он отскочил обратно, пытаясь сбить с рук пожиравшее их жидкое пламя. Но то при каждом его диком взмахе и не думало гаснуть, облепив всю его плоть словно горючий напалм.

– А, чёрт, угораздило же тебя! – изменив свой первоначальный курс, я помчался уже вслед за ним. Догнав в три прыжка, первым делом от души пнул того по ногам, заставив его кубарем полететь по полу. Пламя, что уже до самих костей обожгло его руки, мне сбить было нечем, чтоб ему хоть как-то в этом помочь. Склонившись над оруще-трепыхавшимся доктором, я только сейчас увидел, что от его обеих рук уже дано остались одни головёшки чуть выше локтей. Что к тому же всё больше обгорая расползались выше по телу. Заражая его неизвестной науке пепельной чернотой. Заставляя его хозяина корчиться и хрипеть в последних предсмертных судорогах.

Видя всё это, не взирая на его безудержный крик, без лишних слов и раздумий, перво-наперво припечатал его к полу коленом. Чтоб тот не трепыхался, размахивая по сторонам своими обрубками. Чисто из милосердия, обхватил его орущую голову своими руками. И одним резким движением задрал её набок, до слышимого и ощутимого характерного хруста.

Оставив обмякшее тело, сразу же вспомнил про попавшего в беду толстяка. И подскочив уже с мёртвого тела, побежал дальше к нему. Но время было потеряно, и тот, судя по всему был уже мёртв. Так как поднявшись с него, Семён уже во всю бежал за священником. Догнав не молодого, щуплого мужика, тело которого уже давно отвыкло от физических упражнений. Легко сбил его с ног и повалив на пол, сам склонился над ним, принявшись остервенело душить.

Я уже почти добежал до него, но тут меня опередила спортсменка. Метнувшись мне на перерез, она сама ловко на прыгнула на спину зека. Быстро обвила его ногами вокруг пояса, схватив его шею в удушающем захвате. Тот моментально позабыл про священника, кряхтя, вместе с нею откинулся на спину. Пытаясь добраться до её головы руками. Но только и смог ими, что просто размахивать, даже близко не доставая ими до своей цели. Но не смотря на всё это, мужик он оказался крепкий. И минуя на все усилия киллерши, засыпать вечным сном не желал. Лицо его сделалось фиолетовым, глаза вылезли из орбит, но он по-прежнему сопротивлялся, стараясь скинуть её с себя.

Тогда напрягшись изо всех своих сил, она попросту его растянула в струну, лишив того возможности дрыгать даже ногами. После чего тот начал понемногу сдавать позиции и успокаиваться, пока полностью не прекратил сопротивляться. Обмякнув, задушенный был ею перевёрнут на бок, когда она его с себя скинула, вставая на ноги.

Пока те двое разбирались между собой, я склонился над падре. И судя по тому, как его грудная клетка, расширяясь-сужаясь, прыгала в явных конвульсиях, дела у него были плохи! Воздух из груди вырывался с явным трудом сопровождаясь протяжным хрипом. Значит у него был пневмоторакс. Видимо сломанное навалившимся на него зеком ребро пропороло часть лёгкого, заполнив кровью часть полости, что и препятствует поступлению внутрь кислорода. И это было очень даже хреново! С такими симптомами в полевых условиях не выживают!