Какие – правитель не понял. Прятать мысли торговцы умели неплохо.

– Красивая вещь, – Найл, так и не успев ни пригубить вина, ни попробовать хоть что-то из яств, встал из-за стола. Элементарная вежливость требовала от него опробовать подарок.

Посланник легко запрыгнул в коляску и уселся на диван – кабинка мягко качнулась вперед назад и замерла.

Мальчишка собрался было забраться обратно на козлы, но Найл остановил его жестом, так же, жестом, потребовал отдать ему шест погонщика, откинулся на спинку и коротко стукнул жука по панцирю.

Одновременно правитель мысленно потянулся вперед, к светлому пятну сознания, спрятавшемуся под панцирем, и толкнул его вперед. Камнеедка нервно передернулась с боку на бок и неторопливо потрусила по пыли. Найл качнулся влево, инстинктивно наклонив туда голову. Коляска начала описывать полукруг.

Дождавшись, пока жук добежит до середины заросшего травой пологого склона, правитель приказал ему остановиться, внушил чувство полнейшего удовольствия и спрыгнул на землю. Камнеедка склонила голову и принялась лениво перемалывать траву.

Купцы восторженно захлопали – на этот раз совершенно искренне. Не всякому погонщику удастся так легко и просто справиться с незнакомым животным!

– Негоже, когда перевязь правителя великой страны украшают эмблемы чужой армии! – поднялся следующий из торговцев. Разреши, господин, преподнести вместо нее другую.

Что правда, то правда – все оружие, которым владели братья по плоти было трофейным, добытым в бою.

Естественно, что на рукоятях мечей, на доспехах, на щитах и перевязях оставались символы северной страны – пауки с человеческим лицом. На подаренной купцом перевязи из толстой, но мягкой кожи переплетались, перетекали друг в друга вышитые золотом силуэты пауков, людей и растений. Похоже, художник имел в виду насаженное правителем дерево-падальщик, заменившее в городе выгребные ямы и золотарей – но ведь растению можно придать и другой смысл…

– Благодарю тебя…

«Флаймер, – моментально подсказал Тройлек. – Просто торговец. В основном возит от нас в княжество рыбу, а к нам железо, медь, олово. Иногда – пряности, сахар. А перевязь он наверняка в Вороньих лесах заказал. У старика, барона Золотого берега и Вороньих лесов, лучшие мастерские. И прииски, кстати, тоже есть».

– Благодарю тебя, Флаймер, – продолжил Найл. – Ты воистину верно угадал суть нашего города. Пауки, люди и жуки под покровительством Великой Богини Дельты. Спасибо, Флаймер.

Торговец, услышав свое имя из уст самого Посланника Богини, Смертоносца-Повелителя, господина Южных песков и Серебряного озера, даже покраснел от удовольствия.

Надо же – сам правитель страны знает его, знает по имени! Он тут же поклялся себе, что закажет для правителя новый плащ, на котором прикажет вышить не только людей, пауков и траву, но и жуков, про которых совершенно забыл в прошлый раз.

Найл тем временем скинул старую перевязь, но прежде, чем он успел отстегнуть меч, из-за стола поднялся высокий плечистый мужчина:

– Не нужно, мой господин, на новую перевязь старый меч вешать!

«Хаур, кузнец, – предупредил Тройлек. – Единственный в городе. Ушел из Зеленого омута. Это долина в горах на востоке. Четыре города, замок и крепость в ущелье. В тамошнем цехе ему клеймо не дали. Духовник воспротивился».

– Возьми этот, господин, – кузнец протянул вложенный в ножны меч.

Найл принял в руки оружие, наполовину вытянул клинок из ножен. На сверкающей стали темнел вороненый завиток вокруг правильного квадратика.

– Двести восемьдесят лет назад, – гордо сообщил кузнец, – меч с таким клеймом помог барону Вересковой долины остановить нашествие смарглов.