На экране во всех смыслах ничего не происходило. Счетчик увеличился до девятисот сорока пяти зрителей.

Я зачеркнул старый номер на листике, добавил новый и прикрепил его обратно на доску.

Наблюдать за чужой жизнью в режиме реального времени одновременно увлекает и успокаивает. Долгие паузы. Неподвижность. Сон, взгляды в никуда, задумчивость, чтение книг – любой процесс разворачивается на глазах в полном объеме, целостно. Знакомые островки – разговоры, споры, смех и все то, что обычно делают люди, – обрастают огромным, пустым океаном контекста. А на другом конце, противоположном безмятежности, – все редкое, яркое, личное, искреннее, откровенное, сексуальное. Уникальные моменты, которые вряд ли получится заметить, но вот-вот, почти, возможно, сейчас…

Тишину квартиры нарушил громкий телефонный звонок.

Я подскочил и схватил трубку прежде, чем она успела зазвонить второй раз.

– Алло?

– Прием, Юстон, – сказала Имоджен. – Это Орел-1.

На экране моя зеленая жена крепко спала.

– Привет, незнакомка.

Я ждал, что от скачка адреналина голос будет дрожать, но он, на удивление, прозвучал твердо и ровно.

– Давай не будем, у меня мало времени.

– Да нет, я же не в упрек.

– Я предупредила, что не знаю, когда могу звонить.

– Да, я помню, все нормально. Я не… Я просто так сказал.

– Точно?

– Точно. Это вообще мои первые слова за день. Чувствую себя… странно.

– А, ну тогда ясно, – сказала Имоджен из телефона. – Я правда хотела позвонить по возвращении, но мы задержались и в итоге вернулись позже, чем я думала, где-то около трех часов ночи.

Имоджен на экране не подавала никаких признаков пробуждения. Она просто продолжала медленно и глубоко вдыхать и выдыхать… вдыхать… выдыхать…

– Все нормально, я просто чувствую себя немного странно, немного… – Я хотел было сказать «неживым», но не стал. – …абстрактно. Ты тут?

– Алло. Да, тут. Алло?

– Алло. Все, слышу тебя.

– Что ты говорил? Абстрактно?

– Ну да, я будто не совсем здесь. – Я опустил голову. – Похоже, давно на улицу не выходил. Попозже немного прогуляюсь.

– Хорошая идея. Обязательно сходи прогуляйся. Подыши свежим воздухом, купи фруктов.

– Так и сделаю.

– Свежий воздух и фрукты помогают побороть абстрактность – это хорошо известный факт.

– Не слышал такого.

– Серьезно, лучшее средство.

– Тогда надо попробовать.

– Попробуй. А, кстати. Как там с «Тандербердами»?

– Ты про «Капитана Скарлетт»?

– Ага.

– Все отлично. Отправил сценарий, гонорар должны прислать на следующей неделе.

Ложь. Ничего я не отправлял. Никакого гонорара мне не выслали. Я не написал ни единого годного слова. Однако это только моя проблема, так что и разбираться с ней я должен сам, а Имоджен знать об истинном положении дел вовсе не обязательно

– Молодец, Куинн. И что сейчас делаешь?

«Молодец, Куинн». Чувство вины скрутило живот, но я его проигнорировал.

– Алло?

– Прости. Задумался на секунду. Что ты сказала?

– Чем теперь занимаешься?

– Смотрю, как ты спишь.

– О нет. Ты серьезно? Я ворочаюсь? В последнее время мне снятся странные сны.

– Нет, просто лежишь. Спокойно и безмятежно.

– Необычно.

– Ты очень спокойна. И минуту назад набрала девятьсот сорок пять.

– Господи. Сколько?

– Девятьсот сорок пять.

– Погоди, я запишу. Девять, четыре, пять. И я ничего не делаю?

– Совсем. Абсолютно ничего. Ну, дышишь, конечно, а так – ничего.

Имоджен из телефона на мгновение замолчала.

– Забавно. Знаешь, я начинаю беспокоиться, только когда ты называешь мне цифры, а в остальное время кажется, что камера эта… В общем, не особо меня беспокоит, ну, ты понимаешь.

– Ага.

– Хотя нет, знаешь, все-таки беспокоит. Я помашу зрителям рукой.