За долгие годы демоны усвоили одно – с такими людьми лучше вступать в сговор, обещая богатство и славу, нежели играть против них. Подобный ход приносил плоды. Жатва была богатой. Дар сам выжигал себя, утопая в интригах и пороке. Алчность и жажда власти стали его неотъемлемой чертой. Дивный светоч угасал, теряя силу в жадных руках наследников. Последним из них был Петр Лесков. Подобно предкам, он разбазарил свой дар. Все забыли о нем. Все, кроме старого демона. Слишком старого, чтобы растрачивать себя на незначительные действа. Его цели уходили корнями глубоко в историю, а кроны этого дерева касались далекого будущего. Старый мудрый демон, самый древний из всех своих сородичей. Кто как не он заметит то, что другими оставлено без внимания? И он заметил, но предпочел ждать. Из века в век он наблюдал за семейством Лесковых, всегда находясь рядом, готовый вступить в игру.

И вот момент, которого он так долго ждал, наступил. Угасающий дар притаился, набрался сил и вместо того, чтобы иссякнуть, наделил всей своей силой последнего потомка древнего рода. Старший брат Петра Лескова ушел из жизни, оставив после себя лишь дурную славу. Мало кто жалел о его смерти. Даже женщины, с которыми он жил, щедро награждая их внебрачными детьми, не удосужились вспомнить его добрым словом. О Геннадии Лескове забыли все, включая его собственного брата, и лишь только мудрый демон продолжал наблюдать за судьбой вымирающего рода.

Петр Лесков не мог иметь детей. Из семи незаконнорожденных детей его брата, кровь древнего рода Лесковых текла в жилах только одного. Геннадий прожил с матерью своего сына чуть больше двух лет, а затем ушел к другой, устав от оседлости, оставив ребенку лишь свою фамилию. Так появился на свет Александр Лесков – последний представитель древнего рода. Демон неустанно наблюдал за ним, решая, какую роль отвести ему в предстоящем действе.

Светлана Сотникова встретилась со своим братом, Макаром Юрьевичем Юхановым, вечером у него дома. Дождалась, когда его жена, Катерина, оставит их наедине, и попросила посмотреть бумаги на дом Мольбрантов. На этот странный дом, вокруг которого ходило так много темных, мрачных слухов.

– Тебе не кажется, что цена подозрительно низкая? – сразу спросил Макар.

– И дураку ясно, – согласилась Светлана.

– О том, что у дома нет законных владельцев или претендентов, ты тоже знаешь?

– Поэтому я здесь.

– Не понимаю, как тогда ты планируешь купить этот дом, – заворчал Макар. – У кого?

– У Мольбрантов был приемный сын. – Светлана закурила, дожидаясь, когда брат прочитает бумаги. – Его зовут Дидье…

– Я вижу, – Макар забрал у нее сигарету, затушил и бросил окурок в пепельницу. – Ты знаешь, что он был главным подозреваемым в убийстве его родителей?

– Я знаю, что его вину не доказали.

– Он был единственным, кто выжил тогда в доме.

– Верно. И он был единственным, кто видел убийцу. – Светлана снова закурила. – К тому же это было давно, Макар. Активы его семьи заморожены, но у него российское гражданство, поэтому если он обратится в суд… – Она увидела, как брат качает головой, и осторожно напомнила ему о его недавней интриге, когда избежать скандала удалось лишь благодаря ее вмешательству.

– Ты знаешь, как называется то, что ты сейчас делаешь? – растерялся Макар.

– Взаимовыручка.

– Шантаж! Вот как это называется!

– Не кипятись. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена узнала о том, какой ты проказник.

– Перестань.

– Та девушка была моей подругой.

– Хватит!

– Это значит, что мы договорились?

– Я посмотрю, что можно сделать.

Судья Кира Джанибекова предупредила сына, что задержится на работе, но после разговора с Марком Юхановым в обеденный перерыв решила отправиться домой. День был испорчен. Все мысли заняло старое дело Мольбрантов, о котором спрашивал Макар Юрьевич. Она даже подняла архив и принесла в свой кабинет пыльные пожелтевшие папки. «Неужели Юханов решил купить тот дом?» – думала судья, листая страницы дела Мольбрантов, которое когда-то давно рассматривала в суде. Она уже и забыла, сколько головной боли принес ей тот процесс. Тогда ей казалось, что против нее ополчились все: пресса, адвокаты, даже прокурор… Нет, день определенно был испорчен.