– Секретаршу зовут Натали, – тут же оборвала ее Юля. – В бухгалтерии у них трудятся два мальчика – выпускники финансовой академии. И насколько мне известно, ни Викусь, ни Марусь у них в компании нет. А почему вы спрашиваете, Тамара? Как-то странно…

– Ничего странного в том не вижу, – тут же надула губы Тамара и полезла в свою плетеную сумку за сигаретами. – Мой интерес не странен, дорогуша. Странным мне кажется то, что твой любезный Степан постоянно на отдыхе оставляет тебя одну, а сам без конца треплется по телефону с какой-то Викусей. Это тебе как?!

Это было гадко! Юлю даже передернуло.

Это было гадко, и это не могло быть правдой! Чтобы Степка… Чтобы ее Степка трепался без конца по телефону с какой-то посторонней женщиной, в то время как его жена в одиночестве мнет бока на деревянных лежаках на сомнительном пляже! Это неправда!

– Еще какая правда, – фыркнула Тамара, тут же подавившись глубокой затяжкой. – Сама слышала. Ну и… Честно признаться, уже начала его караулить. Как увижу, что он с телефоном из комнаты на улицу, я за ним следом шасть. Спрячусь за углом и…

– Вы подслушивали?! Как вам не стыдно!

Гадливость тут же перекрылась неприязнью к посторонней дотошной тетке, которая, оказывается, развлекает себя на отдыхе тем, что следит за соседями и подслушивает их телефонные разговоры.

– Ну и подслушивала, и что! – Тамара с вызовом подняла тройной подбородок. – А чего он! Говорит, что работает, с тобой на пляж не ходит, а сам с любовницей весь телефон расплавил!

– Какой любовницей!!! Что вы мелете?! – Юля непотребно повысила голос, хотя не позволяла себе этого прежде никогда ни со знакомыми, ни с незнакомыми людьми. – Мой Степан!.. Он никогда себе не позволит! Он такой…

– Какой твой Степан? – Тамара глянула на нее, как на ископаемое, успев фыркнуть. – Ну, какой он, какой? Из другого теста, что ли?

– Из другого! И не смейте так говорить о моем муже!

– Как?

– Гадко и неправильно!

– А правильно с утра до ночи стрекотать с бабой по телефону: «Викусик, ну потерпи, малыш. Викусик, еще немного осталось… Викусик, ну не два, три, а где три, там и четыре». – Тамара неумело передразнила Степана, скроив некрасивую гримасу. – Я поначалу думала, может, сестра, племянница или еще кто. А ты сама говоришь, что в помине не знаешь родственников с таким именем… А ты – гадко! Неправильно! Оно и конечно, правильного тут мало. Это все не по чести, не по совести и неправильно, только не мне ты должна о том говорить. Короче, разбирайся со своим кобелем сама. Мое дело было тебе доложить.

– Ваше дело! Да это вообще не ваше дело!

Юля закусила губу, боясь расплакаться.

Что сообщила ей эта неприятная толстая женщина? Что ее Степан подолгу и каждый день разговаривает по телефону с какой-то Викой? И что при этом называет ее малышом и просит потерпеть? Но это же… Это же о чем говорит?! Это на что указывает?! На то, что между Степаном и этой Викой существует какая-то связь, какие-то отношения, о которых Юле совершенно неведомо?

Да, видимо…

И связь эта никакого отношения к деловым отношениям не имеет, поскольку деловых партнеров малышами не называют, если, конечно же, с этими самыми малышами не спят. Получается…

Получается, Степан ей изменяет?!

Приехал с женой на отдых в богом забытое захолустье. Почему? Чтобы не тратиться излишне? Чтобы остались средства на «малыша Викусю»?

Просит ее потерпеть? Почему? Хочет жену тут оставить в одиночестве и, сославшись на занятость, уехать пораньше? Или…

Внутри вдруг сделалось очень холодно и противно. Даже замутило от невероятного тошнотворного холода в желудке.