На невские берега пришло быстротечное северное лето, когда природа поражает не столько буйством красок, сколько ненасытным стремлением утолить жажду бытия в немногие дни, напоенные светом, почти без перерыва на ночь. В одну из белых ночей в июне 1914 года Филя влетел в собрание домовых весь переполошенный:

– Беда! На Балканах снова запахло порохом! Сербский студент-террорист застрелил в Сараево наследника австрийского престола эрцгерцога Фердинанда и его жену. Бедный Фердинанд так неудачно поехал наблюдать за военными учениями во вновь присоединённых землях! Говорят, покушение не обошлось без тайного потворства кое-кого из сербских властей.

– Балканы – это где? Сараево – это что? И почему ты так взволнован убийством австрийского эрцгерцога? Зачем сербам его убивать? – отмахивались домовые, уверенные, что у Фили развилось психопатическое расстройство от недозрелых плодов домашнего парламентаризма.

Георгий из военной академии припомнил, в чём дело:

– Несколько лет назад оттуда чуть не началась большая европейская война. Это давние споры Австро-Венгрии и Сербии. Фердинанд был сторонником присоединения к Австро-Венгерской империи южнославянских земель после освобождения от турок, а сербы сами мечтали объединить их под эгидой Великой Сербии. Вражда обострилась, когда Австро-Венгрия отхватила у Турции Боснию и Герцеговину, да потребовала вывести сербские войска с территории Албании. А царский двор убеждён, что заступаться за братьев-славян и православную веру – наша историческая миссия, и Россия чуть было не вмешалась в эту историю.

– Столыпин был тогда ещё жив, – подхватил Филипп, – он решительно воспротивился столкновению с Германией и Австро-Венгрией из-за Сербии, говорил, развязать войну – значит развязать силы революции. Россия признала аннексию Боснии и Герцеговины. То-то было криков о поражении русской дипломатии среди сторонников панславянского братства! Однако тогда дело обошлось местными балканскими недоразумениями. Теперь кайзер Вильгельм под предлогом убийства в Сараево подталкивает Австро-Венгрию объявить войну Сербии. Сербы, понятно, обратятся за помощью к России, австрийцы – к союзной Германии, и тогда Германия получит повод двинуть свою мощь прямиком на Россию. И такая лавина зла и крови накроет просвещённое человечество с его разговорами о гуманизме и прогрессе!..

Волна тревоги прервала его мысль, домовые насторожились:

– Что за панславянский морок! Из-за нескольких пуль сербского фанатика Россия станет воевать одновременно с Австро-Венгрией и Германией? Это безумно и погибельно!

– Царьград – несбыточная древнерусская мечта. Через проливы Дарданеллы и Босфор пролегал заветный путь «из варяг в греки». С незапамятных времён киевские князья ходили в набеги на Константинополь. А московские князья, чуть отбившись от Орды, объявили себя духовными наследниками византийских императоров и провозгласили Москву третьим Римом, а, мол, четвёртому не бывать. После присоединения Тавриды на моей памяти императрица Екатерина Великая мечтала полностью изгнать турок из Европы, восстановить независимость Греции и возвести на престол в Константинополе своего внука, великого князя Константина. В её царствование не сложилось, а правнук Александр II едва не взял Константинополь, когда воевал с Турцией за освобождение Болгарии – русские войска всего в нескольких верстах были. Тогда вмешалась Англия, ввела военные корабли в Мраморное море и пригрозила остановить продвижение силой. Теперь царский двор желает поддержать сербов, чтобы укрепить влияние России на Балканах, контролировать Босфор и Дарданеллы и беспрепятственно выходить из Чёрного моря в Средиземноморье, как подобает великому государству. Это, де, обеспечит безопасность черноморского побережья и свободу экспортной торговли через проливы, поскольку основная часть зерна вывозится через южные порты.