– Что ж, господа, разбор полетов состоится в девять вечера в конференц-зале, а пока могу поздравить «четверку» и «пятерку» со сдачей норматива.

– А что с остальными? – спросил я.

– «Двойка» израсходовала боеприпасы и «расстреляна» в трехстах метрах от выхода. «Тройке» не повезло больше: Краузе оторвался от Конти и попал в зыбучие пески. Помочь ему Рикки не успел, и ему пришлось идти одному. В результате он застрял в буреломе и схлопотал пулю в голову. Всех четверых сейчас отправляют в госпиталь залечивать раны. Я думаю, что послезавтра будут уже на ногах. Кстати, по-моему, и «четверке» тоже необходим визит к врачам…

– Да ладно, заживет! – попытался возразить Гашек, но нарвался на выговор.

– Приказы не обсуждаются! Марш в машину! И Волков с Орловой, кстати, тоже. Я довезу вас до вашего бота… А вы, мальчики, можете бежать домой!

Ухмыльнувшись «единичке», он первым влез в катер и, задержавшись в дверном проеме, помахал им ручкой:

– Не забудьте, разбор полетов – в девять! Вы должны успеть…

Сюрпризом, обещанным Родригесом, оказалось разрешение принять у какого-то полковника Эдвардса спроектированные специально для нас корабли. Естественно, мы согласились и через полчаса уже подлетали к крупнейшему космодрому ВКС на Нью-Джорджии – так, оказывается, называлась планета, на которой располагался лабораторный комплекс.

Космодром поразил меня обилием совершенно разной техники – от тяжелых крейсеров эпохи Первой Галактической до новейших линкоров класса «Викинг-2», которые я видел только в Академии. Причем в учебных голофильмах. Уже на подлете к Башне – контрольно-диспетчерскому пункту – я наткнулся взглядом на пять одинаковых корабликов с совершенно незнакомыми обводами корпуса. Сравнив их координаты с полученными от майора Родригеса, я образованно ткнул сидящую рядом Орлову и взглядом показал на весьма отличающиеся от стандартных «Торнадо» машины.

– Обойди по кругу… Хочу посмотреть на их внешний вид… – попросила меня она. И включила наплечные камеры. Видимо, чтобы иметь возможность проанализировать увиденное позднее.

Я послушно снизил скорость, приблизился к посадочному квадрату и, завершив необходимую ей эволюцию, аккуратно втиснул бот между крышкой погрузочного терминала и одним из новых кораблей.

Полковник Эдвардс выглядел слишком белым, слишком чистым и слишком аккуратно выбритым. Заметив его лицо в люке небольшого катера, припаркованного прямо под оружейным пилоном одного из истребителей, я недоуменно покосился на Иру и мысленно поинтересовался причиной такого странного цвета лица.

– День второй после процедуры омоложения. Идет процесс восстановления нормальной пигментации. Наверное, вышел из госпиталя раньше, чем надо…

– Ясно… – Первым выбравшись из бота, я подошел к полковнику и, не дожидаясь, пока он поинтересуется целью нашего прибытия, скинул ему на комм наши допуски…

– Лейтенанты Волков и Орлова, сэр! Прибыли для совершения пробных полетов, сэр! На всех кораблях по очереди!

– Вольно! А вам мало одного?

– Полковник Родригес разрешил мне выбрать себе машину, сэр!

– Что-то я раньше не замечал за Рамоном такой доброты… – удивился Эдвардс и тут же усмехнулся: – Какая тебе разница, они ведь только с завода. Что ты в них поймешь? Кстати, что ты заканчивал, мальчик?

– Восемь курсов Академии Оборотней, сэр. Минус один месяц.

– И кто учил тебя летать? – новый вопрос звучал немного уважительнее.

– Капитан Кощеев, сэр!

– Алексей? Тогда понятно. Есть смысл выбирать. Бери ключ-карты и пробуй два крайних. Остальные чуть похуже.

– Спасибо, сэр! Можно начинать?

– Угу. Значит, так: за границу зоны ответственности орбитальных крепостей не выходить, в гиперпространство не прыгать, гражданские корабли не пугать. Собственно, все. Я буду на связи. Частоты сейчас скину. Кстати, кораблик называется «Кречетом»…