***

Кто там говорил, что крысы – умные животные?

Разве что лабораторные, которые от лаборантов и аспирантов интеллектом заразились.

Мне попалась тупая, как пробка.

Я с ней полчаса потерял, пока из норы вылез. Все бегала и бегала кругами, тыкаясь в тупики и нюхая хвосты у других крыс. Кстати, другие были поумнее и, наверное, что-то чувствовали, потому что разбегались от нас так, что только лапки сверкали.

Короче, выбрались мы с ней в коллектор, оттуда в канализацию и вот тут-то и началось межвидовое недопонимание. Для меня – вонь, грязь, дерьмо плавает. А для нее все такое красивое, ароматное. Будто в ресторан завернула. То к одной вкусняшке метнется, то к другой. И отключить совсем я ее не могу. Пробовал – тут же скорость падала. Ну не могу я так быстро лапками перебирать.

Кое-как вытолкал ее из этого крысиного общепита в подходящую трубу, а там и до метро оказалось близко.

Зачем метро? Ну а как еще до места на другом конце города добраться? Пешком на крысе я бы год добирался. Можно, конечно, залезть в носителя побыстрее, но я уже чувствовал, что дневной лимит переносов исчерпан. Все-таки пять раз за день – это много. Может и разрыв долбануть, если не повезет. А разрыв – это такая штука, что не приведи господь. Во-первых, это больно. Ну и так далее.

Падаю я, значит, из трубы на платформу. И тут как раз нужный поезд подходит. Бегу к нему сломя голову, между ног лавируя. Тут все, конечно, «Крыса! Крыса!». Визги, вопли. Бабы в обморок падают. Какие-то пьянчужки поймать пытаются. Я – в вагон. А там – толпа. Воплей стало в разы больше. Народ жмется, ногами топает. Половина ничего не понимает.

В общем забился я под скамью, в самое узкое место, куда даже швабра по размеру не пролезает. Сижу, жду. Ехать долго. Народ бурлит, оглядывается, под ноги зыркает. Через пару остановок, впрочем, все успокоились. Половина испуганных выбежала. Новые зашли.

Успокоился я. Стал перебирать задачи на сегодня. Крысиные мозги маленькие, много не запоминают.

Значит, добраться до Логова. Азуми посадить на поиск инфы по сегодняшним персоналиям. Что за араб, что за профессор, кому мешали? Синти пусть роет про дуализм и прочее происхождение, ее тема. А Бетти…

И тут у меня душа падает в лапки.

Флэшки-то в зубах у меня нет!

Выронил, наверное, на платформе, пока сквозь толпу пробирался.

В панике высовываю нос наружу. Мигаю глазами бусинками. И – о, чудо! – вижу. Валяется моя флэшка метрах в трех, между ног какого-то сидящего бугая.

Бросаюсь туда, снова слышу визги «Вот она, вот она!», подхватываю флэшку.

И тут же получаю жестокий удар сапогом в бок от сидящего бугая.

Взлетаю в воздух и шмякаюсь о стекло входной двери.

Больно.

Очень.

Тут двери открываются, и я из последних крысиных сил под вопли баб и угрозы мужланов скатываюсь на платформу, под скамейки для ожидающих, а оттуда – в спасительную темноту подсобных помещений.

Флэшка у меня в зубах

Изо рта сочится кровь.

Этот урод мне, видимо, все потроха в фарш превратил.

Я оглядываюсь.

Это не моя станция. Моя следующая. Но у крысы нет сил ждать следующий поезд. Если она остановится, она умрет.

Я бегу по тоннелю дальше, почти на автопилоте, прижимаясь к сырым стенам, когда мимо грохочут поезда. Сворачиваю на полпути в трубу очередного коллектора, потому что так ближе, поднимаюсь чужими крысиными норами. Чужие крысы разбегаются, даже не пытаясь меня добить. Выбираюсь на поверхность через водоотводную решетку.

Мое Логово – это целый административный корпус давно заброшенного завода. Семь высоченных этажей, красный кирпич, стиль «модерн», витражные окна. Я выкупил его через подставную контору, когда денег было много. Хотел делать модный ночной клуб с рейвом, бабами и играми для взрослых дяденек. Но успел сделать только жилой лофт для себя. Половина седьмого этажа сверкает, как рождественская елка. Остальные этажи темны, окна разбиты или забиты фанерой. Там все заброшено и разрушено.