– Чёрт, это просто женщина, опустите оружие, – сказал я парням.

– Эм, простите, – убрав за спину автомат и подойдя к женщине, поинтересовался Лутфи. – С Вами всё хорошо? Вам чем-то помочь?

Но незнакомка словно не слышала.  Она лишь сверлила нас взглядом.

– Ладно, – вынув пачку сигарет и прикурив, сказал Инад. – Она, кажется, не в себе. Что мы решаем?

– Идёмте, нам надо выбраться из этого кладбища, – взглянул я на Инада и, развернувшись к женщине спиной, хотел уйти.  Но она вдруг произнесла:

– Мутамид…

Я, Инад и Лутфи резко развернулись и внимательно посмотрели на неё.

– Что Вы сказали? – переспросил Лутфи, подойдя к незнакомке поближе.

– Халим, – снова прошептала она.

Перепугано рассматривая Лутфи, женщина прикоснулась дрожащими пальцами к его лицу и начала водить ими по его щетине.

– Ты не изменился…

– Простите? Мы знако....

– Абдул, – перебив меня и повернувшись к Инаду, растерянная незнакомка снова произнесла чьё-то имя.  – Ты такой же…

Заметив, что ребята впали в некий ступор, жалея ненормальную женщину, я решил поговорить с ней:

– Простите, но, как Вас зовут?

– Ты меня не узнал, Мутамид?

– Я – Карим.

– Нет! Обманщик! Обмани кого хочешь, но не меня. Меня вы с детства обмануть не могли, а теперь пытаетесь? – угрожая указательным пальцем, ругала нас женщина. – Я знала, что вы живы, я знала. О, Аллах…! – выкрикнула она, посмотрев на небо, и громко рассмеялась.

Ничего не понимая, мы с ребятами переглянулись.

– Мои мальчики, спасибо, Аллах! Спасибо, Тебе! Мои сыновья! Абдул, Халим! – разрыдавшись в голос и крепко прижав к себе Лутфи и Инада, незнакомка целовала каждого по очереди в щёку, стараясь беспорядочно зацеловать им всё лицо. Ребята лишь посочувствовали ей, но решили не травмировать и так потерявшую рассудок женщину. Они обняли её в ответ, чтобы хоть как-то смягчить боль. Я же обошёл место, за которым мы сидели, и увидел три могильные плиты. На каждом камне была выбита дата рождения и смерти трех молодых ребят с одной фамилией, а имя у каждого было именно то, что произнесла женщина: Мутамид, Абдул и Халим. Понимая, что перед нами убитая горем мать, спутавшая нас со своими покойными детьми, я глубоко вздохнул. Да, мне было жаль её, но я не испытывал каких-либо тяжких душевных чувств к ней и к её беде. Не удивительно, ведь все мы трое были сиротами и чувства теплоты, семейной любви нам были дики. Резко в мою голову пришла самая неожиданная идея. Понимая, что сама судьба нам послала удобную возможность затаиться в неизвестном для нас городе, да еще найти дом и пищу, я тут же подошёл к женщине и, отдёрнув её от страстных поцелуев моих товарищей, спросил:

– Мама, в дом купить что-то надо?

– Аллах-Аллах, – тихо прошептала женщина, убрав свои руки от удивленных ребят. – Да, сынок, надо конечно купить еды немного…

Тяжело вздыхая, незнакомка постаралась подойти ко мне, но резко потеряла равновесие и рухнула на землю. Лутфи тут же попытался удержать её и, тряся за плечи, привести в чувства.

– Ты что несёшь? – возмутился Инад, подойдя ко мне. – Какая мама?

– Это могилы её сыновей, по возрасту мы подходим, почти, судя по тому, что она и внешне нас спутала, значит и внешне мы с ними похожи. Разве это не знак?

– Ты же собирался разделиться с нами? – недовольно говорил Инад, скрестив на груди свои руки.

– Даже если ты и прав, – заговорил Лутфи, прижав к себе женщину, и старался дать ей попить из бутылки. – То где могила её мужа? Значит он жив? Или вдруг ещё сыновья есть? Это она в неадеквате, но не думаю, что муж и сыновья тоже нас с такой любовью примут.

– Не факт. Муж может быть похоронен в другом месте, а сыновья…, – сказал я, почесав свою бороду. – Если они раскусят нас, скажем, что просто провели их мать до дома. Ну, как? Согласны?