– Дежурный по роте на выход! – во всю глотку заорал боец.

– Ты че, обезьяна тупоголовая! Я сколько раз говорил, что после отбоя команда дежурный по роте на выход не подается! – опять взорвался прапор, – Где дежурный? Где твоя кепка итит, твою мать?!

Парень лишь стоял и словно рыба хватал воздух ртом пытаясь что-то ответить, но у него не получалось. У меня вообще создалось чувство, что он вот-вот потеряет сознание.

Из какой-то комнатки к нам выбежал помятый парень с жетоном на груди, расшнурованными берцами, торчащими из них портянками и полосами на лице, судя по всему от рукава.

– Ты че массу топить вздумал?! – продолжал ругаться прапор.

– Никак нет, зашел вот портянки поправить! – встав по стойке смирно начал оправдываться паренек.

– Ты че во мне своего собрата идиота увидел? Ты снят с наряда!

– Но товарищ прапорщик! Виноват, такое больше не повторится! – запищал боец.

– Ты меня плохо слышишь? Буди Мальцева, пусть принимает наряд! И каптера давай сюда! – выкрикнул прапор и вошел в помещение, над входом в которое красовалась красная табличка с надписью золотыми буквами «Канцелярия».

Мы же стояли в шоке от увиденного и не понимали, что за картину сейчас наблюдали. Тот самый дежурный ушел куда-то в глубину помещения и скрылся в темноте. А паренек закрыл дверь и встал на небольшой постамент, стоящий у стены и стола, на котором лежали какие-то журналы и стоял старый дисковый телефон.

– Браток, как тут служится? – спросил я у паренька, но тот проигнорировал меня, приложив указательный палец к губам, и шикнул.

– Б#я, Кирюша, похоже мы нашли тебе друга. – улыбнувшись сказал Саня, от чего все захохотали.

Внезапно из темноты появился тот самый дежурный, только вот шел он едва сдерживая слезы, а на его щеке было красное пятно которое он тер, видимо ему кто-то втащил. Вслед за ним шел молодой парень в такой же форме как у нас, только на погоне висели лычки младшего сержанта, в зленых тапочках, на которых чем-то белым были написаны цифры. Он остановился около нас и окинул взглядом.

– Че вы стоите как стадо баранов, строй сообразите! – выругался он, но мне от его слов не стало яснее, что делать. – Б#я, – вздохнул сержант и посечал затылок, – В одну линию встаньте, все вещи и сумки, все их содержимое выкладывайте перед собой на пол и карманы выворачивайте! Бегом! – добавив громкости выкрикнул парень, и мы начали выполнять приказ.

Затем из канцелярии вышел прапорщик, следом за ним вышел огромный мужик, в полевых штанах, майке и тапочках, кителя с погонами на нем не было. Он как и все до этого посмотрел на нас и приступил к осмотру всего того, что у нас было.

Из всего обилия еды, различных полезностей и сигарет у нас отобрали почти все. Каждому разрешили взять зубную щетку, пасту, станок, пену для бритья и по пачке сигарет. Все остальное, что было разрешено, а именно оставшиеся сигареты, станки, мыло, шампунь, мочалки, ручки, тетради мы уложили в свои вещмешки. Телефоны и зарядки у нас разумеется так же изъяли. И еще сразу предупредили, что если какой-то хитрожопый боец который как то умудрился заныкать телефон и будет замечен, то ему выдадут гвоздь с молотком и он сам будет прибивать его к стене. А еду из разряда скоропортящейся отправили на выброс. Это так каптер сказал, молодой парень, ростом примерно метр семьдесят, с узкими губами, маленькими глазками, длинным носом и продолговатым лицом, прям крысеныш какой-то. Так вот этот крысюк взял всю еду, сложил ее в пакеты и унес в каптерку, а затем он начал носить туда и наши вещмешки.

После осмотра отправили спать, тот боец, что открывал дверь, провел нас в казарму, включил дежурное освещение, тем самым осветив расположение казармы, где стояло множество кроватей и на некоторых уже спали люди. Он сказал занимать нам свободные и мы собственно сделали все как он сказал.