Как пишет В. Турчин, так как первобытный человек не умеет делать свои представления объектом анализа, они образуют своего рода мусорную кучу. Пополняется эта куча легко, но вот расчисткой ее никто не занимается. И чем дальше, тем больше она становится, тем сложнее найти в ней рациональное звено. И вот здесь самое время появиться человеку, который в силу своих способностей сможет выполнить важную миссию – упорядочит эти представления и, самое главное, научится их правильно использовать.

«Божий дар» имел место быть, иначе такие люди никогда бы не появились, и человечество никогда не вышло бы из полуживотного состояния. В данном случае под «божьим даром» следует понимать радикальное изменение поведенческой модели отдельной человеческой особи. Как это произошло и почему – никто не возьмется сказать. Теории, конечно, есть, но только теории. Объяснить, почему вдруг одна обезьяна в племени начала мыть фрукты, спустя некоторое время вся молодежь, а пару поколений спустя и все племя стало делать то же самое – мы и то не можем. Понять же причины более сложных изменений и подавно. Поэтому объяснение может иметь только иррациональную основу – спонтанную психическую мутацию, по сути своей чудо.

«Белые вороны» периодически рождаются всюду – у бабочек и тараканов, кротов и землероек, а также среди прочей живности, но, как правило, век их недолог, потому что их выживание противоречит всем мыслимым законам природы. При этом отклонение от нормы неизбежно воспринимается как аномалия, проявление ущербности, маргинальности в конце концов. Очевидно, что отклонения от поведенческих норм, то есть психические отклонения, существуют и у животных, хотя не так ярко выражены.

Психические отклонения человека проявляются гораздо более наглядно в виду более сложной психической организации. Вероятно, такие отклонения возникали у отдельных человеческих особей и проявлялись в виде неадекватных форм поведения – в то время, как остальные члены племени занимались добыванием пищи, эти люди совершали непонятные действия, чертили на песке странные фигуры, издавали странные звуки, в общем, демонстрировали, как сказали бы сегодня, очевидное расстройство психики. Такие особи в условиях дикой природы выжить не должны были в принципе, так как не могли себя прокормить, однако некоторые из них всё-таки выживали. Попытаемся объяснить почему.

Поведенческая модель древнего человека мало чем отличалась от поведения высших животных. Однако психическая и интеллектуальная эволюция привели к тому, что человек стал смотреть на мир несколько по другому, не так, как другие животные. Выше мы уже писали о восприятии древним человеком причинно-следственных связей в окружающем мире, и в этой картине мира психические аномалии отдельных людей также находили своё естественное объяснение. Ещё пару столетий назад психически больные люди воспринимались как одержимые некими запредельными силами – бесами, духами и т.п. Само слово «сумасшедший» во многих языках буквально означает одержимый, находящийся во власти потусторонних сил или богов (ср. укр. "божевільний”, то есть буквально – "в божьей воле").

Показательно отношение к т.н. «юродивым» на Руси, описанное и в художественной и в научной литературе. Примечательно, что нередко подобным было отношение и к людям искусства – поэтам, художникам, певцам и т.д., а также к философам и учёным.

То есть на протяжении веков присутствует очевидная тенденция, которую не смогло искоренить из человеческого сознания даже всемогущее просвещение.

Когда в человеческом стаде появлялся свой «сумасшедший», очевидно, он должен был оказаться в положении изгоя. С одной стороны, чудаковатость поведения воспринималась как ненормальность, а с другой вызывала вполне естественные опасения, потому что всё незнакомое и непонятное порождает страх. Особенно если человек начинал демонстрировать странности поведения вследствие какой-либо нестандартной ситуации – например, выживал в условиях, когда должен был погибнуть (во время катаклизма, несчастного случая, нападения животного и т.п.), что, конечно, может быть объяснено пережитым потрясением, однако это очевидно для современного человека и совершенно неочевидно для человека первобытного.