В доме начали загораться окна, на балконах появились первые любопытные. Анна Петровна, молча стряхивала выползков с плаща.

– Мало? Сейчас еще добавлю, – заглянула в эмалированное ведро Нинка.

Не отвечая, Анна Петровна двинулась к своему подъезду. Метров через десять вдруг стала странно подпрыгивать, охлопывать себя руками. Вдруг сняла плащ и стала через голову снимать платье.

– Посвети-ка Матвеевна, – попросил мужик с балкона второго этажа, вслед за ним протяжно с этой же просьбой тявкнул бульдог, – я с балкона еще, стриптиз не смотрел.

– Там и смотреть не на что, – отогнав собаку, появилась рядом с ним женщина внушительных габаритов, – кости кожей обтянутые.

– Это да, – согласился с ней хозяин собаки, – у тебя костей рентгеном не обнаружишь. Ему такую толщину жира не пробить. Пусть с костями, но зато бесплатно. Ты вон, в Амстердаме, за две сотки евриков, мужиков разглядывала. Так что, заткнись и не мешай.

Анна Петровна, в свете луча «зенитного» прожектора» вытряхивала из бюстгальтера червяков. Падая на землю, они, извиваясь, уползали в сторону грядок…

Семен Семенович с женой, заинтересовавшись, шумом на улице, поднялись с пола, и подошли к окну.

– Так они женщину прислали, – ахнул Семен Семенович, – видишь, показывает всем, что она такая же, как мы.

– Ты чего совсем? Это же Анька, с соседнего подъезда, – пояснила жена, – Француженка, совсем от языка этого лягушачьего чокнулась.

–Точно она, – согласился, приглядевшись, Семен Семенович, – а этот где, зеленый?

– В нее вселился, видишь, как ее подбрасывает.

Анна Павловна, прыгала с ноги на ногу, тряся руками свой бюст.

– Нечего смотреть. Я тебе в спальне, сейчас не так потрясу, – решительно задернула занавески на окне жена Семен Семеновича.

8

– Мне бы такие возможности, – оценив инопланетян, пошел он за ней в спальню…

– Офигеть, что вытворяет, – подпрыгивал в удовольствие от увиденного, хозяин балкона на втором этаже, – а ты так могешь? – толкнул он локтем свою жену.

Та, посмотрев на него, покрутила у виска пальцем.

– Не, не сможешь, – оценил он ее, расплывшиеся габариты, – вот если только с балкона тебя сбросить. А чего? Лишнее – то глядишь в полете и отвалится, а чего не в полете, так от удара отлетит. А чего, может, попробуешь, грядки внизу не асфальт…

… Смотри, как градус играет, – восхищался со своего балкона Василий, хлебнув из « опытной чашки», – вместо белок, Анна Петровна уже скачет. Неужели постиг, неужели на подходе…

… Учитывая вышеизложенное. Я взываю к вашей мудрости и торжеству нашего справедливого закона, – высунув язык, старательно выводил Офигеныч, – прошу верховный суд пересмотреть несправедливое, ничем не обоснованное решение, вынесенное в пользу Финиковой А.П., ленинским районным судом.

– Про белье напиши, – сказала Нинка, – откуда в нашем бутике секон хенде, под названием «Краше, только в гроб кладут», плащ за 25 тысяч рублей? Он чего из самого Парижа, к нам в бутик, один на такси приехал?

– Нет, не один, а вместе с платьем, тоже французским, – возразил Офигеннович, жене,

потрясая листком с приговором, где было перечислено утраченное Анной Петровной имущество.

– Вон, пузырек «Шанели» стоит, что я в прошлом году нашла. «Красной Москвой» залила, все нюхают, и ахают, – Какой аромат! Умеют же делать. Так и плащ с платьем, прилепят бирку и на тебе, из заморских стран.

… Никак не может стоить столько одежда, приобретенная у нас в магазине, – писал под пристальным взором жены Офигеннович, – а что Финикова А.П. одежду покупала там, у нас есть свидетели…

– А кого в свидетели писать? – поднял он глаза на жену.