– Почему ты так считаешь, глупая девчонка?

– Потому что вся сила покойной Ванды через три года должна перейти ко мне!

– Так ты племянница Фелиции!

– Да, но только не надо об этом никому говорить, я ещё пока не знаю каким образом смогу получить прабабушкину силу. Поэтому не стоит толковать об этом раньше времени.

– Да, да, милое дитя, конечно, ты абсолютно права: не стоит делить шкуру ещё неубитого медведя. Но можно тебя попросить?

– Смотря о чём?

– Если ты всё-таки станешь ведьмой, накажи шерифа, приезжающего сюда за налогами! Он собирает в два раза больше положенного, а тех, кто не хочет отдавать последние гроши, избивает и отбирает у них дочерей. Мою внучку он забрал за долги, а мне теперь приходится побираться, чтобы не остаться без крыши над головой! Накажи его и верни дочерей родителям! Верни мне мою внучку!

Произнеся эту гневную тираду, старушка уткнулась лицом в плечо Ванды и разрыдалась. Девушка не придумала ничего лучшего, чем пригласить старушку домой к тёте Фелиции, накормить и дать ей хоть немного денег. Придя домой, Ванда в первую очередь посмотрела, на месте ли её сбережения. Маленький мешочек с десятью фунтами лежал там, где она его оставила. Девушка растопила печь и, накормив старушку, спросила:

– Сколько требует шериф?

– Да какая разница! – Воскликнула старушка в полнейшем отчаянии. – Мне никогда не собрать такую огромную сумму за такое короткое время!

– Так сколько всё-таки необходимо заплатить?! – почти прокричала Ванда.

– Пять фунтов за налоги и пять фунтов за внучку, итого десять, а у меня нет даже трёх!

Старушка снова зарыдала.

– Когда надо отдавать деньги?

– Завтра, милая, завтра!

Ванда вспомнила то недалёкое время, когда тайком от родителей собирала и копила монетки, потом посмотрела на рыдавшую женщину и, собрав всю свою волю в кулак, произнесла:

– Вам нужно десять фунтов, я дам вам эти деньги. Больше, к сожалению, не могу.

– Откуда ж ты их возьмешь, золотце?

– Я долго копила, но сейчас вам они нужнее, чем мне, возьмите, – проговорив это, она высыпала на стол десять золотых монет, со звоном покатившихся по столу.

– Нет, нет, я не могу их принять, ты копила, а я не могу отнимать последние деньги у ребёнка.

– Берите! Подумайте о вашей внучке! Сколько ей лет?

– Шестнадцать.

– Ну, так подумайте о ней.

Взрыв рыданий, вырвавшихся из груди бедной женщины, до глубины души тронул Ванду, и она решила во что бы то ни стало помочь этой несчастной.

– Спасибо, милая, да благословит тебя Бог!

– Не надо о нём. Бог забыл обо мне сразу после моего рождения.

– Ты не католичка?!

– Нет, мои родители не смогли меня окрестить.

– Почему?

– Видите ли, как только я захожу в церковь, моё тело начинает истекать кровью, а стоит мне выйти из храма, как все шрамы исчезают, боль прекращается, а крови нет и в помине!

– Когда же ты родилась?

– 31 октября, в День всех Святых.

– Тогда получается, что завтра твой день рождения! Ведь сегодня 30 октября и канун Дня всех Святых. Ну что ж, доброе дитя, в деревне мы приготовим для тебя такой праздник, о чем потом всю жизнь помнить будешь!

– Что вы, не стоит, всё равно завтра меня уже здесь не будет, я уеду сегодня вечером.

– Куда это ты поедешь на ночь глядя, уж не на шабаш ли? – старушка, весело погрозив ей пальцем, совсем по-родственному обняла её за плечи. – Даже не думай, завтра в деревне будет праздник, так мы и твой день рождения отметим, кстати, сколько же тебе исполняется?

– Шестнадцать и меня зовут Ванда.

– Всё сходится, всё, как она предсказывала. Ты не пожалеешь, что осталась здесь на пару лишних деньков. Мы умеем благодарить за доброту, вот увидишь, мы, деревенские, в долгу не останемся.