Тимур Барцис, генеральный инспектор Отдела искусств Департамента контроля за временем, был похож на вулкан, находящийся в стадии временной стабилизации протекающих внутри его процессов. Кипящая в нем энергия почти никак не проявлялась ни в его нарочито замедленных движениях, ни в выражении лица, которое порою казалось лишенным мимической мускулатуры. Однако все сотрудники Отдела искусств знали, что, находясь поблизости от Барциса, взрыва следовало ожидать в любую минуту. Если же аудиенция у генерального инспектора заканчивалась без эксцессов, то, выходя из начальственного кабинета, следовало поблагодарить за это провидение, проявившее на сей раз благосклонность.

Чуть повернув бритую голову, похожую на большой кокосовый орех, в сторону стоявшего навытяжку слева от стола инспектора Ладина, Барцис едва заметно шевельнул левой бровью. Принимая в расчет присущую генеральному инспектору скудость мимики, расценивать сей жест можно было двояко: как признак заинтересованности или как симптом недовольства.

– И что дальше? – гулко пророкотал генеральный инспектор.

– Он сказал, что будет говорить только с вами, – инспектор Ладин быстро сглотнул и с вожделением посмотрел на небольшой столик возле окна, на котором стояли бутылки с минеральной водой, охлаждаемые нагнетаемым снизу потоком ледяного воздуха.

Барцис задумался. Лицо его при этом сделалось настолько неподвижным, что можно было подумать, будто он заснул с открытыми глазами.

Спустя минуту указательный палец левой руки генерального инспектора поднялся на полсантиметра вверх. Это могло означать только одно – он принял решение.

– Переключи на внешнюю связь, – велел он секретарю.

Секретарь на вращающемся кресле повернулся на пол-оборота влево и щелкнул парой клавиш контрольного селектора. Из невидимых динамиков, расположенных где-то под потолком, раздался приятный переливчатый сигнал зуммера.

– Можете говорить, – тихо сказал секретарь.

– Слушаю, – коротко произнес Барцис.

– С кем я разговариваю?! – прокричал из динамиков неприятно высокий, подвизгивающий в конце фразы голос. – Мне нужен генеральный инспектор Отдела искусств! Ни с кем другим я говорить не стану!

Не дожидаясь указаний, секретарь уменьшил громкость.

Барцис скосил взгляд на лист распечатки, которую вручил ему Ладин. Это были результаты анализа голосовых характеристик звонившего, в соответствии с которыми желающий говорить с генеральным инспектором незнакомец имел психопатический тип личности с явно выраженным комплексом неполноценности и необоснованными претензиями на всеобщее признание.

Левый уголок губ генерального инспектора чуть приподнялся вверх, – похоже было, что Барцис не ожидал от разговора ничего хорошего.

– Как ваше имя? – медленно произнес он.

– С кем я разговариваю?! – вновь взвизгнул незнакомец.

– Тимур Барцис, генеральный инспектор Отдела искусств Департамента контроля за временем.

– Как вы можете это подтвердить? – спросил незнакомец после непродолжительной паузы.

– А какое подтверждение вы хотели бы получить? – поинтересовался Барцис.

Незнакомец, похоже, задумался.

– Я верю вам! – неожиданно объявил он.

– Рад это слышать, – усмехнулся одними губами Барцис.

Незнакомец словно и не услышал его вовсе.

– И знаете, почему я вам верю? – спросил он и тут же, не сделав даже секундной паузы, сам ответил на вопрос: – Потому что вы обязаны со мной поговорить! – он сделал особый нажим на слове «обязаны». – В противном случае произойдет непоправимое! Да-да! Именно – непоправимое!..

Незнакомец был готов и далее продолжать свою довольно-таки бессвязную речь, но Барцис перебил его: