Мейсон, обедавший с Деллой, посмотрел в сторону столика семьи Ньюберри, за которым сидел Рой Хангерфорд.

– Не пора ли нам добиться чего-то определенного от них? – спросила Делла Стрит.

– Да, я предупредил миссис Ньюберри, – ответил адвокат, – что до десяти часов вечера должен точно знать, чем я располагаю. Миссис сказала, чтобы в девять тридцать я пришел в ее каюту, и она передаст мне деньги. Тогда я смогу пойти к Дейлу и предложить что-то конкретное.

– Моор… или пока лучше называть его Ньюберри, не кажется особенно встревоженным.

– Да, он неплохо проводит время. Ему повезло, что Эвелин Уайтинг обедает в каюте вместе со своим больным.

– Шеф, – сказала Делла, – у меня такое впечатление, что Ньюберри пришел к какому-то соглашению с этой женщиной.

– Почему ты так думаешь?

– Я видела, как он выходил сегодня утром из ее каюты и улыбался.

– Ты уверена, что это был Ньюберри?

Делла кивнула.

– Может быть, поэтому он держится так беззаботно, – сказал Мейсон. – Интересно, как он собирается завтра пройти таможенный досмотр? Ведь наверняка там столкнется с Уайтинг лицом к лицу.

– Мне кажется, он понимает это. Именно поэтому пошел к ней и договорился, чтобы она помалкивала.

– Единственная опасность заключается в том, что она могла посплетничать о Мооре с кем-нибудь на корабле. Стоит Селинде Дейл узнать от Эвелин Уайтинг какие-то сведения об отце Бэлл, и она перевернет все вверх дном, но доберется до него.

Делла сказала:

– Бедняжка Бэлл понимает, что ей не суждено быть с Хангерфордом.

– Ты не веришь, Делла, что он попытается поддерживать с ней связь? – спросил Мейсон.

– У него не будет такой возможности, шеф. Бэлл собирается назначить ему встречу во вторник на скачках в Санта-Аните, где якобы у ее родителей ложа. Но на самом деле, сойдя с корабля, она расстанется с ним навсегда…

– Не понимаю, – сказал Мейсон. – Если она любит его…

– А я ее прекрасно понимаю, – перебила его Делла. – Бэлл заинтересовала Роя как девушка одного с ним круга. Стоит ему узнать, что она не принадлежит ему, а его друзья покровительствуют ей, как он потеряет к ней интерес, и Бэлл совершенно лишится шансов на выигрыш.

– Я не уверен в этом.

– А я уверена. Селинда Дейл умна. Она не будет явно унижать Бэлл, но станет втягивать ее в такие занятия и развлечения, где Бэлл будет чувствовать себя чужой.

– В таком случае Бэлл следовало бы предупредить мать о своих планах, – сказал Мейсон.

– Почему?

– Если она собирается порвать с Роем, тогда мне нет смысла улаживать дела ее отца с компанией «Продактс Рифайнинг».

– Нет, смысл есть, и очень большой, – сказала Делла. – Вы представляете, шеф, какой бы трагедией для Бэлл было, если бы завтра у трапа ее отца встретили сыщики с наручниками? Шеф, вы должны предотвратить это во что бы то ни стало. Неужели вы не понимаете? Бэлл хочет остаться в памяти Роя загадочной девушкой, а не дочерью растратчика.

– Что ж, – сказал Мейсон, – в девять тридцать я встречусь с миссис Ньюберри и получу определенный ответ. А сейчас мне хочется пройтись по палубе. Составишь мне компанию, Делла?

– Нет, – ответила она. – Я обещала Бэлл немного посидеть за их столиком. Часов в девять я найду вас, мы выпьем рюмочку ликера, и потом вы пойдете на встречу с миссис Ньюберри.

Мейсон кивнул и сказал:

– Я буду на подветренной стороне.

Надев в каюте пальто, он вышел на палубу.

С наветренной стороны корабля все двери были заперты. С подветренной по палубе хлестал ливень. Тускло светились лампочки в защитных стеклянных колпаках, их красноватый свет с трудом рассекал нависшую над судном влажную тьму. Шум дождевых струй сливался в монотонный, зловещий звук.