– Конечно, – кивнул инспектор.

Я повернулся ко все еще молча стоявшему позади меня Мэду Хэттеру и произнес:

– Мистер Хэттер, нам нужно поговорить.

– Что-то случилось, мистер Кинтсли? – сразу же спросил Мэд, будто только и ждал, когда наконец на него обратят внимание.

– Ничего страшного, Мэд, – покачал я головой и, взяв его под локоть, отвел в сторону. – Как мне кажется, мистер Хейа не рассказал вам цели моего визита в Вулидж…

– Нет, он просто намекнул, что вы можете мне рассказать, когда будут деньги, если, конечно, я буду вам полезен.

– Даже так? Мне жаль, но я ничего не могу вам сказать насчет денег сейчас, мистер Хэттер…

– Так что все-таки произошло? У вас какие-то неприятности, мистер Кинтсли? – спросил Мэд.

– С чего вы взяли, позвольте узнать?

– Ну как же, Миллард был какой-то заполошный, и здесь, на верфи, полно полиции. Я человек, может, и недостаточно умный, но все же видеть не разучился. Да и вы, мистер Кинтсли, прошу прощения, ведете себя довольно странно…

– Что ж, – вздохнул я и достал из внутреннего кармана сюртука чековую книжку, – напомните, сколько я вам должен, мистер Хэттер?

– Мистер Кинтсли! – возмущенно воскликнул Мэд. – Какие деньги? У вас неприятности, а вы о деньгах! Лучше скажите, чем я могу вам помочь? Хотите, я позову наших, и мы быстро уберем всех бобби от вашей шхуны, да и с верфи?

– Я буду вам очень признателен, мистер Хэттер, если вы меня подождете в ландо, – слегка дрогнувшим голосом ответил я. Меня сильно тронули слова моего боцмана, приятно было осознавать, что мои люди служат мне не только ради денег.

– Хорошо. Но если все-таки решитесь, только скажите, – улыбнулся Мэд и, что-то фальшиво насвистывая, пошел в сторону выхода с верфей.

Я же вернулся к инспектору.

– Теперь вы мне можете все объяснить? – попросил я.

– Если бы я хоть что-то понимал сам… – неожиданно произнес инспектор Лестрейд.

Довольно долго, по крайней мере так мне показалось, я молчал, пытаясь понять последнюю фразу инспектора Лестрейда, и очнулся только после того, как он заговорил вновь.

– Мистер Кинтсли, мне очень неприятно это признавать, но на данный момент я бессилен. И сейчас мне, а не вам требуются разъяснения случившегося, – вздохнул он. – Чтобы вы поняли, думаю, нам стоит все-таки подняться на палубу.

– Конечно, я уже давно хочу это сделать! – поддержал я его предложение.

– Принесите, – остановил он за локоть проходящего мимо полицейского. Спустя всего несколько секунд ему передали в руки ведро.

– Надеюсь, оно вам не пригодится, – произнес Лестрейд в ответ на мой недоуменный взгляд. – Пойдемте!

Проследовав за ним, я поднялся по шаткому трапу на верхнюю палубу «Чудо» и замер.

– Что… Что это там, на шкафуте? – едва не сорвавшись на крик, воскликнул я, схватив инспектора Лестрейда за плечо и встряхнув.

– Вот про это я и хотел с вами поговорить, – произнес инспектор, мягко убирая мою руку с его плеча. – Пойдемте, – повторил он. И сам первый пошел вперед.

Ноздри наполнил тяжёлый запах. Я замедлил шаг. Шкафут был весь залит кровью. Она приковывала взгляд. Черное пятно, от которого веяло холодом. С трудом сглотнув и на мгновение прикрыв глаза, я остановился рядом с застывшим у грот-мачты инспектором Лестрейдом. Он с довольно бледным лицом озирался вокруг. Не удивлюсь, что я выглядел не лучше, если даже повидавшему всякое детективу Скотланд-Ярда было сложно совладать с собой.

Я осмотрелся по сторонам и вздрогнул. В нескольких футах от меня лежали отсеченная голова и рука, вырванная по плечо с белеющим суставом, усыпанные лепестками роз.

Александр Хампти. Или все, что от него осталось. Кто-то несомненно безумный отделил его конечности от туловища и раскидал их по палубе, украсив этот жуткий натюрморт белыми розами и аккуратно сложенными в круг кишками моего бедного боцмана.