– Ну, ты и идиот, зря надеешься, – Найнсан поспешил кольнуть меня очередной репликой.

На наших глазах, Кики поставила на стол перед Лаки Чам “пина коладу” и мило улыбаясь ей, указала на меня. Лаки обернулась, я вскинул рукой и кокетливо помахал ей пальцами. Но тут же поймал строгий взгляд стоящего над собственной сестрой Колда. Продолжив грозно смотреть на меня, Колд выхватил из рук Лаки бокал и выпил содержимое залпом вместо нее.

Я таки обалдел. Обернулся взглянуть на своих ребят:

– Ну он и жадина, – сейчас имел ввиду Колда.

Наблюдая ту же картину, Лав Бэм прыснул от смеха. Найнсан же – сама серьезность.

– Эй, ничего не хочешь мне рассказать? – я снова грубо пихнул приятеля в плечо.

– Да отвянь, мне нечего сказать, – в очередной раз раздраженно дернулся тот.

Словно поразмыслив с некоторое время, он подорвался с места и направился прямиком на сцену. Видно, решил выпустить пар.

“Я травмирован, и это заставляет меня петь.

я потрясен травмой, я просто хочу петь.

Бла, бла, бла, бла Почему я не могу забыть?

Это моя травма, да, моя травма.

Я заперт в травме детка, детка.

Я бросил во втором классе среднюю школу,

и у меня практически не было друзей.

Ага, ага.

Я зажат, зажат

в своем собственном мире.

Ага, ага.

Застрял в своих собственных фантазиях. (эй)

Я мечтал, чтобы это была настоящая жизнь. (вау)

Хоть я и ждал этого много времени, не задумываясь,

но сейчас я осознал, я понял,

что так я останусь один.”

– Пф-ф-ф, и чего его на лирику потянуло? – я смотрел, как Найнсан кривляется на сцене, сопровождая фразы пассивной жестикуляцией. При этом бросал осторожные взгляды в сторону Лаки Чам и Клода, продолжавшего нависать над ней.

Кажется, вчера, когда меня не было, я что-то упустил.

– Эй! – позвал Лав Бэма.

– М-м? – с любопытством наклонился в мою сторону.

– А тебе есть что мне рассказать?

~Эпизод 5~ Лаки Чам: страсти в клубе

Найнсан вышел на сцену, и мои щеки мгновенно воспламенило. Короткий момент пересечения взглядов – и настал черед сердца бешено стучать. Но, скорее, не столько из-за какой-либо симпатии, которую я никоим образом не чувствовала, сколько из-за страха перед Колдом.

Руки от его железной хватки все еще ныли. Так сильно брат меня потаскал за запястья!

Какая странная песня. Это он так извиняется за вчерашнее? Но, это ведь я виновата! Это я потащила его в фойе и там обнажила перед ним грудь, и раздвинула ноги. Повела себя, как настоящая шлюха! В мыслях коря себя за намеренное распутство, сейчас решительно отвела взгляд от сцены и отпросилась у Колда в уборную.

Уже выходя оттуда, столкнулась с тем самым парнем, который так опрометчиво послал мне презент в виде коктейля. Он зачем-то поджидал меня прямо в служебном узком коридоре. Слышимость от сцены здесь была просто потрясающая. А вот клубная светомузыка раздражающе рябила в глазах, иногда задерживаясь агрессивным лиловым, неоново-салатным и кроваво-бардовым свечением, как сейчас. В последнем цвете незнакомец предстал передо мной, как сущий дьявол. Еще эта ухмылка…

В следующий миг все произошло настолько быстро, что я не успела отреагировать. Парень опустил руку мне на талию, ею прижал к стене, другой – огладил по бедру и вложил в безвольно повисшую руку скомканный розовый стикер. Одновременно со всем этим действом так сильно прислонился грудью к моей и задышал в шею, что я ощутила коньячно-шоколадный аромат его парфюма.

– Надеюсь, нам удастся поговорить, – произнес он будоражащим басом, от которого по телу пробежались мурашки размером с кулак.

Я и дальше осталась смиренно стоять прижатой к стене и просто млеть от того, что сейчас происходит. Никак не выходило совладать с собой. Или, не хотела?