именно с подобным. Дальше все было еще хуже. Снова слухи, снова нелепые рассказы и теперь же считать, что жнец в отставке купается в крови для омоложения. Доказывать попросту было глупо.

Вместе Винсент и Делина создавали такой контраст, что было видно невооруженным глазом. В Лондоне царило спокойствие, люди, впервые за долгие года, стали чаще выходить на улицу. Игры и веселый смех детей слышен отовсюду, многие делали покупки и готовились к каким-то мероприятиям, что устраивались практически каждый день. Жизнь била ключом. Погода, конечно, в последнее время, не сильно радовала и жуткий холод пробирал до самых костей, особенно вечером, но это не мешало наслаждаться теми минутами, что отведены для людей.

– Не скучаешь за работой жнеца? – Спросил Винсент, прогуливаясь с бывшей ученицей. Мужчина, хоть и переоделся в обычный костюм, но у тех, кто его знал, все еще были неприятные ощущения.

– Нет, даже не думала об этом. Пять лет ушло на освоение ювелирного дела, потом еще несколько на поиск камней и металла, затем открытие магазина. Мне не было времени скучать, – детская непосредственность и веселый настрой испарился вместе с работой жнеца.

– Если сравнивать тебя сто лет назад и сейчас, то это совершенно два разных человека. Видимо, ты решила попрощаться с более веселым настроем.

– После того, что вы сказали перед отставкой, веселье как рукой сняло. Я не из тех, кто любит людей до глубины души, мне… Будем откровенны, мне все равно на людей и их жизнь. Мне все равно на то: умрут ли они или нет. Я стала более эгоистичнее.

– Что-то изменилось в твоем сознании? Если тебе все равно на людей, тогда зачем было соглашаться?

– Мне все равно на людей, но в этом можете быть замешаны и вы. Учитель, у меня, после смерти, не было никого ближе вас. Даже когда мне пришлось туго, вы всегда были рядом и наставляли. Ах, как жаль, что жнецы не могут создавать семьи! – Девушка потянулась и посмотрела на серовато-голубое небо. – Тогда бы все было проще.

– Тогда бы это не было бы наказанием, – Винсент улыбнулся, глядя на ученицу.

– Кстати, учитель, я все еще не могу понять: почему вы решили помочь людям? Это затрагивает ваши чувства? Вы привязались к людям? – Делина непонимающе взглянула на мужчину. Все же в этих глазах, не смотря на возраст, все еще таились детские чувства.

– Хм… Люди, для меня, интересны. Я не могу привязаться к тем, кто постоянно умирает. Все же я прожил куда больше, чем ты. Но есть один человек к которому я привязался.

– Уж не Лайонел Фарлоу? – Брюнетка хитро улыбнулась. – Что это вас связывает?

– Анну Оруэлл знаешь? – Кивок. – Это его будущая супруга. Миру нужны изменения. Фарлоу отлично подходят на роль тех, кто может дать новые знания. Провидение и знание. Именно от него же и узнал, что в этом году нас ожидает нечто интересное.

Винсент остановился на месте. Блондин посмотрел на мальчика, что продавал газеты. Несколько минут молчания и жнец в отставке предлагает подойти. Заплатив за газету, гробовщик тут же разворачивает ее. На первой полосе огромным шрифтом была написана новость с тем, что кто-то что- то изобрел и теперь все радуются.

Следующие заголовки не представляли ничего интересного: новая продукция в компании «Фарлоу Найт», новые духи от трех разных компаний, три приема и одно ограбление. Но мужчину заинтересовало кое-что другое… И это другое имело довольно небольшую статью с заголовком «Лондонский маньяк». Содержание было настолько сомнительным, будто тот, кто писал статью, явно решил расспросить о призрачном убийце у тех, кто его не видел. Слухи. А слухам верить не всегда можно.