«Отрежем все лишнее!» – вижу заголовки сразу в нескольких изданиях. Для меня сама эта мысль – дикая. Хочу донести до сознания садоводов: друзья, Сибирь и Север не прощают глупостей. Результат бездумного подражания чужим приемам – гибель и болезни миллионов деревьев по всей холодной России.

Обрезка взрослого дерева – омолаживание, осветление, прореживание – обычное дело в теплой и умеренной зоне. В Сибири это как минимум сокращение жизни дерева, а если зима суровая – верная смерть.

Почему обрезка у нас так губительна?

Во-первых, любая сильная обрезка – шок для дерева. Она требует колоссальных затрат веществ и энергии на перестройку, восстановление изувеченного организма. Она сбивает естественную программу развития. А времени на восстановление у нас нет – лето короткое! Дерево не успевает подготовиться к зиме и теряет морозостойкость, так и хочется сказать – «в разы».

Во-вторых, это специфика климата: регулярные критические морозы не дают ранам затягиваться. ЛЮБАЯ рана превращается в проблему, так или иначе ослабляющую дерево. Трутовики, начавшаяся гниль коры вокруг ранки, «пробка» мертвой древесины внутри ствола – все ставит крест на высокой морозостойкости. На юге это не заметно. У нас – смертельно!

В Сибири очень просто погубить дерево, обрезав его «по-научному». Достаточно послушно не оставлять пеньков – вырезать толстые ветки «на кольцо», то есть почти заподлицо со штамбом. Уверен, из-за такой по-южному грамотной обрезки в Сибири погибли миллионы деревьев. Только я один их видел сотни!

Теоретически, а также из европейской практики ровно ничего страшного в ране нет – если она замазана и обросла по окружности валиком коры. Мол, древесина и кора в мороз промерзают одинаково, и кора – не защитник от промерзания; «пробка» из мертвой древесины никак не мешает расти; главное – чтобы вокруг раны не начала разрушаться кора. Всё так! Но у нас – иначе.

Вот картина – нагляднее некуда. Соседи, у которых давно растет прекрасный сад из моих клонов, вдруг приходят ко мне за саженцами. Удивился: зачем саженцы?.. А сад почти погиб, – говорят. Беру фотоаппарат и иду. И вижу десятки огромных ран на гибнущих деревьях (рис. 16). Хозяйка – очень начитанная, читает все садовые издания!

Вот знаменитая суперморозостойкая яблоня «Папировка», ветеран сибирского садоводства. Обрезка – десяток «колец» на штамбе – сделана по-книжному правильно. Но за несколько лет кора вокруг ран почернела и погибла. На юге она, скорее всего, осталась бы живой. Только наши морозы и перепады температур не прощают малейшего ослабления тканей. А вокруг раны ткани всегда ослаблены.

Типичная картина наших садов – пятна и трещины погибшей и больной коры. Ни разу не видел погибшее дерево с полностью здоровым штамбом! Мороз бьет везде, где внедрилась грибковая инфекция или образовалась трещинка. Дереву ещё искусственных ран не хватает!

А теперь «патанатомия»: распиливаем штамб прямо поперек ран (рис. 17). И видим: именно от каждой раны внутрь – шлейф темной мертвой ткани. И замазка не спасла. Оппоненты спорят: это не мороз, а трутовик через рану прорастает! А я говорю: трутовик и мороз у нас – коллеги и компаньоны, и почти любая рана – будущее дупло.

Рис. 16. Раны от обрезки (снаружи)

Рис. 17. Видим: от каждой раны внутрь – шлейф темной мертвой ткани

Пока не могу объяснить, а лишь констатирую: получив кольцевые раны, наши деревья гибнут не постепенно, как в европейской зоне, а внезапно. Видимо, поэтому никто и не связывает их гибель с «классической» обрезкой.

Исключения – пожалуй, только еще молодые, очень сильные деревья яблонь и груш, не достигшие полной нагрузки урожаем, с сильным приростом и еще крупными плодами. Небольшие ранки с рубль, хорошо замазанные, зарастают на них полностью. Но если дерево уже загрузилось, постарело и прирост сходит на нет – раны не зарастут, и мороз сделает свое дело.