Зайдя в первый попавшийся дом, я плотно закрыла за собой дверь и начала осматриваться. Найдя лампу и спички, я добыла свет и мне стало намного спокойнее. Осмотрев полностью дом, я убедилась, что здесь более-менее безопасно. Если исключить вариант, что кто-то может заметить свет и начать ломиться, чего я очень сильно боялась. В доме, к сожалению, я не нашла ни еды, ни оружия. Раскатала, называется, губу. Из-за страха я не спала всю ночь, а провела её, прислушиваясь к каждому шороху с улицы. В итоге за эту невыносимо длинную ночь мимо моего временного убежища прошло целых два отряда людей Самуила. Которые, по всей видимости, разыскивали меня. Или же просто патрулировали владения своего командира. Или босса. Хрен знает, как они его называют. И каждый раз, когда я слышала голоса, тушила свет, хватала нож, лежащий на кухонном столе, и пряталась под подоконником. Но каждый раз мне везло. Они просто проходили мимо, пропуская осмотр дома, в котором я укрывалась. Впрочем, пропускали они не только мое убежища, а где-то половину домов. По крайней мере, судя по их разговорам, которые мне удалось подслушать.

– Эрис! – услышала я издалека голос Цефиса. С рассветом я сразу же покинула тот пустой домик и направилась блуждать в поисках родного района. Или же знакомых, соседей, друзей или хотя бы сраных иеронцев, которые помогли бы мне добраться до дома. Но мне повезло. Снова. Сначала я решила, что это всего звуковые галлюцинации. А когда я увидела знакомый мне силуэт, решила, что это мираж. Ведь шанс, что я перегрелась, был достаточно велик.

– Цефис? – пробормотала я в неком бреду, пытаясь понять, верны ли мои утверждения или же нет. Но когда альбинос наконец добежал и обнял меня, я поняла, что мне действительно невероятно повезло. Убить троих здоровых мужиков и вернуться живой из первого района… это действительно огромное везение. Про навыки я молчу, ведь у меня их и вовсе не было.

– Эрис, блять, ты где была? И почему ты вся в крови? Что случилось? – спросил он, но я уже вырубилась, прямо на его плече. – Эх, ладно. Пойдём домой.

Цефис взял меня на руки и понёс домой. Очнулась уже в своей постели. Целая и невредимая. Мда, это один из дней, который я точно запомню. Всё-таки в тот день я впервые убила человека. Звучит так, будто я горжусь этим, но… Честно скажу, сомнительный повод для сраной гордости. Но есть и положительные моменты среди всего этого дерьма – я окончательно решила, что стану иеронцем.

Очередное дерьмовое утро. А до этого была очередная дерьмовая ночь. Сказала бы я, но на удивление, всё не совсем так. Бессонница решила оставить меня этой ночью, как и сны. Впервые в жизни я смогла выспаться и вскочила в девять чёртовых утра. Обычно я в это время только ложилась, но сегодня всё иначе. И это меня, почему-то, настораживает. Как только я проснулась, сразу взглянула на календарь 2019 года, который висел на ободранных обоях в прихожей. Три года уже тут висит… Я бы давно уже сняла его, но тогда окончательно потеряюсь в числах. И буду просыпаться в хрен знает каком дне. Что, в принципе, не так уж плохо, но всё же. Лучше оставить эту затею.

Двадцать третье мая… Неужели уже май? Как сейчас помню – декабрь, легкий ветерок, только выпавший снежок, которого было не так уж и много для игры в снежки или лепки снеговика. Каждый день приходилось чистить соломенную крышу, чтобы она не проломилась от приличного количества снега. Тёплые вещи были в дефиците, а в домах не было никакого отопления. Поэтому приходилось разжигать костры в бочках прямо внутри домов. Домов, что не оснащены таким отоплением, как у меня, Цефиса и ещё парочки мажоров. А в лагере было ещё хуже. Нередко я заглядывала туда к своим друзьям, которые и видеть меня не хотели. Ведь я единственная не служившая, кому выделили отдельное жилище. Хоть это и было не по правилам. Беженцы могли получить свое отдельное жилище в городе лишь в нескольких случаях. Например, за выдающиеся успехи будучи солдатом. Или же если докажешь, что у тебя есть родственники среди почетных солдат. И множество других вариантов как покинуть палаточный лагерь, в котором, по своему опыту знаю, не так уж и сладко живется.