Виссманн ухмыльнулся и поднял на мгновение глаза, затем снова потупился.

– Шутка, господин главный комиссар. Я, конечно же, понял, что вы имели в виду, задавая вопрос. У меня Аспергер но я не идиот. Я работал программистом в центральном отделе информационных технологий. Из-за моих выдающихся способностей меня пригласили в особую следственную группу, как только она была создана.

– А почему в принципе вы пришли в полицию? Разве человеку с вашим… талантом не лучше было бы пойти в бизнес?

– Почему каждый считает своим долгом задать мне этот вопрос? Да, в SAP или IBM я зарабатывал бы намного больше, чем здесь. Но деньги меня не интересуют. Я хочу добиться результата, сделать мир безопаснее. Я подавал заявку в Федеральную разведывательную службу, но они не приняли меня, несмотря на дипломы с отличием и удостоверения. Я ответил на ваши вопросы? Я как раз сейчас работаю над важным проектом, и у меня нет свободного времени.

– Над чем именно вы работаете?

– Как я уже говорил, над распознаванием закономерностей.

– Что именно вы делаете?

– Я пишу код для алгоритмов анализа данных.

– Каких данных? Что вы собираетесь анализировать?

– Протоколы чатов. Профили в Фейсбуке. Сообщения в Твиттере. Блоги.

– Что-что? Я правильно вас понял – вы шпионите за перепиской в Интернете? Вы получили соответствующее разрешение суда?

– Главный комиссар Айзенберг, даже несмотря на то, что меня не допустили до обучения в Высшей школе полиции, я смог бы сдать выпускные экзамены на «отлично». Я знаю наизусть абсолютно все правовые положения, касающиеся моей работы. Разрешение суда необходимо для нарушения тайны переписки или связи. В нем нет необходимости, например, для чтения газет или изучения другой размещенной в свободном доступе информации.

– То есть вы анализируете лишь те данные, которые находятся в Интернете в свободном доступе?

– Именно так.

– Вы упомянули Фейсбук. Разве в нем не нужно регистрироваться, чтобы иметь возможность читать сообщения других пользователей?

– Нужно. Но поскольку регистрация в нем никак не ограничена и происходит анонимно, то его использование и есть свободный доступ к информации. Разумеется, мои боты анализируют лишь ту информацию, которая не обозначена пользователями как конфиденциальная или доступная лишь определенным пользователям.

– Почему-то после ваших объяснений мне все равно не по себе.

– Господин главный комиссар, не беспокойтесь. Абсолютно нормально, что человек вашего возраста не разбирается в современных коммуникационных технологиях. Я делаю ровно то, что делает Гугл. Далеко не каждый осознает, какой цифровой след оставляет за собой во всеобщем Интернете. Однако это не влияет на факт, что его информация общедоступна и любой может ее изучать и анализировать.

– Вы уже нашли интересные закономерности?

– Моя работа находится на начальном этапе. Алгоритмы распознавания закономерностей еще далеки от внедрения. Кроме этого, для такого способа распознавания требуется очень большая вычислительная мощность, а, как я уже говорил, мое инвестиционное предложение, к сожалению, отклонили.

– Иными словами, вы еще не получили никаких результатов.

– Я этого не говорил. Мне удалось выявить закономерности поведения, указывающие с высокой долей вероятности на склонность пользователя к педофилии. Анализ выборки показал, что более тридцати процентов людей, демонстрирующих эту закономерность, уже были осуждены за соответствующие преступления.

– Значит, с вероятностью в тридцать процентов вы сможете узнать, является ли определенный человек педофилом, подсматривая за ним в Интернете?