Приезжая домой в еще более разбитом состоянии, мечтал лишь об одном – взять отпуск за свой счет. Нет отпуск он иногда и брал, но вот проводил его по большей части возле того же телевизора. Поначалу его немного мучила совесть, где то глубоко внутри маленький кусочек ее еще был подвязан на тоненькой ниточке, но Василий Петрович мощным волевым усилием перерубил ее кухонным ножом, которым только что чистил картошку с его огорода, и которой очень гордился. А тогда тридцать лет назад, ни о какой картошке и речи быть не могло. «Почему же радость ушла?» – спрашивал он себя. Казалось бы, ему, электрику высшей квалификации, да с такой работой можно почивать на лаврах, а вот сегодня ему стало тошно от такого лавра. Сейчас его сердце сжимали тиски, тиски которые он сам же себе и построил. Они были добротные и сделаны, как и положено, с нелюбовью, и от этого сильно жали. Его сердце кричало и уже давным-давно, а он услышал только сегодня. Только сейчас он понял, на что ушла вся его жизнь. Он жил лишь для того, чтобы уничтожать изо дня в день свое сердце.

Василий Петрович выкинул разом остатки батона в пруд с твердой уверенностью, что-то поменять и это он сделает именно сегодня, но только после работы. Ведь надо хорошенечко все обдумать. Да и на работе ему предстояло только отрегулировать кресло, а затем он мог быть свободен. Надо сказать, что Василий Петрович ходил на работу не каждый день, а только по вызову или когда хотелось самому. Представьте и такое бывает. Шаги потяжелели. Очень нелегко далось ему осознание этого.

– Что же мне? Как же я? Куда? – в полубреду бормотал он.

Хуже всего было то, что если бы он и решился все бросить, то в каком направлении надо бить? Все мосты он давно сжег.

«В монастырь, делать доброе и творить вечное? Нет! В Сибирь, в глушь, забыться. Может в Индию? На поиски духовного учителя?» – беспорядочно кружились мысли в его голове.

Двери, что когда-то были открытыми, теперь наглухо заколочены. В таком полупьяном состоянии он вышел из парка и шел по оживленной улице, никого и ничего не замечая вокруг. Было около одиннадцати, в это время улица немноголюдна. С центральной улицы, он всегда сворачивал в проулок, во-первых пройтись по относительно тихому дворику, во-вторых так он сокращал расстояние. Обычно, во дворе Василий Петрович сбавлял темп и шел в свое удовольствие. Сегодня он тоже на автомате сбавил темп, вот только про удовольствие не могло быть и речи. Василий Петрович еще издали увидел фигуру в пальто. Все в его одежде было несуразно и нелепо.

«Зачем он ее одел? Ну и чудик», – было у него первой мыслью.

Они приближались друг к другу. Уже оставались не более десяти метров, когда они разом увидели на асфальте белый конверт, а из него чуть на вылет несколько банкнот – это были доллары. Василия Петровича прошиб холодный пот. Оба, как по команде, замерли на месте, попеременно посматривая то на конверт, то друг на друга. Медлить было нельзя. В таких случаях надо действовать быстро или проходить мимо. Василий Петрович вопросительно поднял бровь. Человек в пальто оказался немного решительнее. Он взял конверт, одним пальцем заправил банкноты внутрь и убрал во внутренний карман. Решительный незнакомец кивнул Василию Петровичу в сторону арки. Не сговариваясь, оба быстрым шагом покинули двор, и вышли на оживленную улицу. Напоследок, они оба обернулись во двор, как бы для очистки совести. А вдруг деньги уже начали искать? «Вот здрасьте, я тут в сторонке постоял, чтобы ваши денежки лучше сберечь. Ну что же, никого нет? Ну, тогда извините, я все сделал, чтобы вам их вернуть. Не нашлось хозяев, пусть побудут пока у меня, а там посмотрим».