Влад узнал все что хотел.

– Мой дядя не слыл святым, но обвинять его во лжи ты не смеешь. Услуги нашей семьи стоят ровно столько, сколько ты можешь себе позволить. Кровь за кровь.

Наследник дома Редоран резким движением свернул четвертому противнику шею.

Слепо надеясь узреть единственно драгоценного родича живым, Влад кинулся к вратам, отчего поместья. У порога, на том самом месте, где восемь лет назад маленький мальчик впервые встретил приветливого дядю, лежал Крюгер. Раненый в живот родственник растерял непомерное количество живительной жидкости, и даже лучший доктор оказался бы здесь бессилен. От угасающего наставника исходили тихие стоны. Налитые кровью полузакрытые глаза говорили о неминуемой смерти.

– Сюда, – прохрипел дядя. – Подойди и возьми это.

Умирающий, превозмогая усталость, выудил из-за пазухи обшарпанный медальон.

– Могущественная реликвия! – взгляд Крюгера стал подобен взгляду безумца. – Я сберег ее для тебя! Мортимер Гризвольд явился за ней, но я не отдал. Медальон не хотел уходить! Они искали его, но не смогли узреть даже в упор. Я хочу только одного – чтобы ты, лично, владел им! Считай это прощальной просьбой. Я верю, мой пытливый наследник сможет понять тайны, которые не смог разгадать я сам.

Вручив окровавленный амулет приемнику, дядя будто утратил оставшуюся крупицу жизни и, опустив веки, чуть слышно изрек:

– И помни, для меня ты – сын. Превзойди учителя. Будь достоин великой фамилии. Ибо ты – последний из нас.

Дух покинул бренное тело, и Крюгер обрел вечный покой.

Утро стояло солнечным, а погода за окном была чудесной. Подобными деньками Мизатопия редко баловала смирившихся с изрядной пасмурностью обитателей, но тем приятнее грело яркое солнце в чистом небе. Возможно первый раз за долгие восемнадцать лет, со смерти отца, Влад ощущал себя по-настоящему счастливым человеком. Открыв глаза, он увидел ее. Она была прекрасна. Чуть вытянутый овал лица, маленькая ямочка на подбородке, тонкие острые ресницы, – все эти обычные с виду черты казались такими милыми и родными поющему сердцу. Длинные белокурые волосы, тонкая талия да небольшая упругая грудь. Именно в этот момент Влад неожиданно осознал, что действительно влюблен.

Еще пару месяцев назад молодой человек и представить не мог, что чувства способны захлестнуть его с головой. Все чаще и чаще в последнее время он исполнял личные просьбы Его Величества Гария Второго, монарха преклонных лет. У государя не народилось сыновей. Покойная супруга монарха подарила свету единственное дитя – дочь голубых кровей. Не склонная к государственным переворотам риндийская знать, с давних пор относилась толерантно к вопросу престолонаследия. Фактически, приемником считался первый сын, при условии, что сам король прилюдно одобрит кандидатуру первенца, и не выберет позже иного претендента на трон из более достойных прямых потомков. При отсутствии кандидатур мужского пола допускались и женские особы. Такой принцип отбора сводил к минимуму возможность наступления смутных времен передела власти. При монархе постоянно значился целый круг прозорливых советников, ведающих, кто из царских отпрысков, в данный момент, являлся истовым любимцем и верным кандидатом на высший государственный пост. Подобная система позволяла правителю не опасаться за сохранность ценной жизни, так как каждый из детей старался скорее выслужиться пред отцом, нежели взять престол силой. Мирное течение событий устраивало и чиновников, коих более интересовало собственное устойчивое состояние благополучия. Балансированию на грани постоянных интриг и распрей скорее благоволили в замкнутом катийском вышнем обществе Белой Розы, где взять сверх меры свое острым умом и скопленным могуществом чем-то зазорным считалось редко, да и иных способов добиться нужных привилегий особо не существовало.