"Советник Стирвин Гобсли, уполномоченный Его Величеством по вопросам найма", – гласила у входа аляповатая вывеска.

Раздался стук в дверь.

– Можете войти, – прозвучал изнутри сдавленный голос.

– Гобсли, мой старый приятель, – с порога завел речь Крюгер. – Что-то не видно тебя в городе последнее время. Я уж и в большинстве достойных внимания кабаков выдохся спрашивать, и в мотеле "Сонная дева" про Стирвина неделями не слыхать. А ведь раньше из злачных заведений известного кутилу и силком было не вытянуть. Не захворал ли ты, друг, часом?

В просторной, со вкусом обставленной комнате, за дубовым столом, в окружении пухлых стопок бумаг, восседал важный советник. Упитанное лицо собеседника выражало удивление и крайнее беспокойство.

– Кхм. Вот, что-то горло побаливает, – неуверенно выдавил из себя Гобсли. – Да и вообще, кругом дела да сроки. Здесь работа мертвым грузом не застывает. Верчусь не покладая рук на благо государя и Отчизны.

– Раз сам ты упомянул об столь усердной службе, то должен быть в курсе и про текущие вакансии при дворе. А то, знаешь ли, один, очень уважаемый и, бесспорно, честный на язык господин обещал "сделать все, что в его силах, но выдать моему парню пропуск в высшее общество". А реального подтверждения действием до сих пор нет и нет.

Стирвин нервно сглотнул и ответил, как смог, деликатнее.

– Так я давно проявил особое рвение. Обсудил со знакомыми влиятельными людьми. Но что ж поделать, времена настали тяжелые. Многие отроки дворцовых мужей нуждаются в теплых постах, а свободных углов и на них самих не хватает. Казначей у нас нынче строгий – лишних ртов не любит. Но вы, мистер Крюгер, обождите немного и местечко, рано или поздно, объявится. Я надеюсь, по крайней мере. И любые возможные усилия приложу, какие смогу.

Больше всего в жизни дядя не терпел одного – отказа.

Подступив вплотную к столу советника, он медленно, вкрадчиво произнес:

– Ты, все-таки, осмотри внимательнее затейные бумаги, быть может, и найдется пристойная должность, что нас устроит. Видишь ли, совершенно случайно по направлению к дворцу, проведал я желчный слух о крупном человеке, заведшем распутную девку на стороне. Рыжую бестию в постели. "Сонная дева" не раз являлась прибежищем их страстных утех в часы для большинства подневольных тружеников короны рабочие. И вот же оказия. Однажды, в состоянии далеком от трезвости, сей господин в журнале посетителей мотеля расписался истинным именем. Поступок недальновидный, что и говорить. Но беда не приходит одна. Буквально несколько дней назад, журнал учета посетителей "Сонной девы" исчез. А через несколько часов, супруга советника Его Величества по вопросам найма, может обнаружить сею пропажу, если непосредственный виновник сплетен срочно не предпримет экстренных мер.

Стирвин Гобсли, и прежде не отличавшийся особой храбростью, натурально остолбенел от услышанного.

– Я… Я только что вспомнил, – вдруг затараторил он. – Есть же, есть место!

Советник взялся шустро перебирать ценные хлипкие свитки. Ворох важных государственных документов в спешке обрушился на пол, иные оказались отправлены в совершенно не предназначенный для того раздел, но сейчас это волновало Гобсли меньше всего.

– Не то. Опять не то, – бормотал растерянный служащий себе под нос. – А! Вот же оно.

Он схватил какой-то невзрачный лист и лихорадочно пробежал глазами. А после: разорвал бумагу в мелкие клочья.

– Есть одна вакансия в посыльных, – неуверенно начал Стирвин. – Работа не слишком почетная, но крайне перспективная. Как-никак депеши государственной важности переносить. Это, кому попало, не доверяют. Здесь особый отбор кандидатов требуется, да и карьера возможная имеется. Вас, надеюсь, это устроит, потому что иначе я действительно ничем не смогу помочь.