Прежде Найра никогда не видела солнца, лишь бессчётный неон вывесок, экранов и голограмм, что с приходом искусственно созданной ночи сливался с неисчислимыми огнями окон жилых массивов, да разметкой высокоскоростных трасс, и, конечно, свод – основу следующего сектора, выдающего мириадами ламп ровную долю ультрафиолета. Девушка не вдыхала чистого воздуха, только прошедший неведомое число циклов рециркуляции кислород.

Они гнили там заживо! Замурованные в тесной аркологии, обрекая еще не рожденных детей плохо фильтрованной водой и воздухом, генно-модифицированными продуктами без капли витаминов да тьмой на страшные хронические патологии – жуткие послеродовые увечья. Но и на поверхность вернуться не могли! Четыре расы, обреченные на медленное вымирание, самолично уничтожившие собственный мир.

– Пустельга – гнездовью: первая пошла! – сбросив упряжь магнитных захватов, из-под левого крыла отделилась крылатая ракета.

Миг, и мощью реактивной тяги она унеслась прочь, дабы через пятьсот метров, взвившись ввысь и резко обрушившись, вонзиться в сугроб, разложившись аки цветок лепестками корпуса, явив из сложных технических недр радиолокационную антенну с блоком триангуляции.

– Гнездовье – пустельге: сигнал четкий, еще две!

Валькирия, завалившись набок, прошла сквозь своеобразную арку, сотворённую из двух многоэтажек – одной, стоически выдержавшей тяготы и забвение долгих веков запустения, другой – на неё завалившейся.

Резко заложив крутой вираж, истребитель моментом сменил курс, влетев на очередную улицу, едва не сорвав крыло о балки близлежащих руин – так и незаконченной стройплощадки.

Снова громогласный рев турбин, сбивающий снежное убранство с остовов строений, и умопомрачительная скорость, от которой бортовой компьютер и системы корректировки полета сходили с ума. Зашкаливают, ярятся пред внутренним взором алеющие столбцы высот, давления и габаритов сближения, перекрывают сетку координат. Но Найра жмет из машины по полной! Уже не прихоть, а необходимость: в подсознательной проекции высветились данные с радаров истребителя. Сотни, тысячи красных точек. Некрополь вернулся к жизни, хотя к жизни – это очень громко сказано.

«Проснулись, голубчики!» – девушка скривила лицо под кислородной маской, не желая даже представлять нынешних обывателей. «Бесконечная стагнация – это не сон!» – поправила себя она.

Пару раз ей довелось видеть «Гибельных» вблизи, так сказать нос к носу. Эту иссохшую тварь – человеческие останки, оплетенные мешаниной непонятных технологий. И боле не хотелось! Не покидал кошмаров тот невероятно распахнутый зев сотен карбид-вольфрамовых клыков, способный устыдить цепные челюсти пилы боевой модели кибергончей. Глазные линзы, сродни сетчатым буркалам насекомых глубоко в глазницах, и, конечно, развороченная грудь с непонятным кристаллом в каскаде обручей, сменившим сердце. Топливный элемент, способный вбирать энергию из любого источника. И причём эта форма, порождение немыслимых технологий падения, была одной из самых приятных глазу! Существовали и другие, куда как крупнее и могущественнее!

«Могло ли быть хуже? Хотя!»

Память ввергла Найру в прошлое, когда «Чистые», одна из самых неординарных банд третьего сектора, отбила натиск обывателей десятки – выгребной ямы на самом дне Оплота. «Дети Распада», пришлепнутые на всю голову отморозки, попытались взять под контроль монолит десятой мегабашни – станцию перехода меж секторов. Вот там-то были хари, так хари, куча кривых киберимплантов, оплетённых худой проводкой, на, почитай, голом черепе, чью плоть сноровисто догрызали личинки. Любопытством глянув тогда на последствия бойни меж группировок и узрев Детей распада, так сказать, воочию, молодая наркоманка чуть не соскочила, ведь шугники и прочие малоприятные аспекты галлюциногенов раз от раза возвращали к увиденному. Благо «Умертвия», еще одна из могущественных банд, как доносились до девушки новости во время возвращения дредноута-добытчика в Серарсеваль, вырезали на радость всех секторов это мракобесово сборище на корню!