–– Поспи. Дорога дальняя.

Яна молча вытянулась, закинув ноги на спинку сиденья, и прикрыла глаза густыми наклеенными ресницами. Сквозь щёлочки наблюдала, как муж изредка поворачивает голову в её сторону. Словно хочет лишний раз убедиться, что она здесь, рядом с ним. Лучше бы за дорогой внимательнее смотрел…

Никита волновался и кайфовал от непривычного упоения находиться за рулём своей машины.

Месяцы изнурительной работы в ковидном госпитале, а в последнее время бесконечные плановые операции в гинекологии отучили его от простых житейских радостей.

Сам себе приказал взять двухнедельный отпуск и отправиться с женой к родителям в Севастополь. Яночка тоже устала. От студентов, учившихся в основном дистанционно. В доме трое взрослых, не считая его.

_____________

Никита, оглянувшись, посмотрел на спящую жену, свернувшуюся калачиком, и мечтательно вздохнул. Свобода. В ту же секунду увидел слева близко выскочившую машину и резко нажал на тормоз.

Его спасла от серьёзных травм подушка безопасности. Яну, всю в крови, он вытаскивал из перевёрнутой машины с помощью людей, проезжавших мимо. Дед, подрезавший их, тоже помогал.

–– Живой?

–– Живая…

Никита в шоковом состоянии. Не чувствуя боли, оказывал помощь жене, мысленно молясь, чтобы скорее приехала скорая.

Через тридцать минут пострадавших с сиреной помчали в Краснодар.

На отмытой от крови голове Яны оказалось две неглубокие царапины. Медики, обследовав обоих, сказали, что они родились в рубашках. Сотрясение мозга у Яны и ушибы разной тяжести у обоих были ерундой по сравнению с тем, что могло с ними произойти в такой страшной аварии.

Машине не повезло. Теперь эту груду металлолома только на запчасти и то, местами.

Никита позвонил родителям, чтобы не ждали завтра. О том, что они перевернулись, конечно, ни слова. Просто решили задержаться у Олега в Краснодаре, давно не виделись. Выедем – позвоним.

–– Яночка, тебе уже не страшно? Прости, это я, дурак, виноват. Ты скоро поправишься. Болит голова?

–– Ничего у меня не болит, – жена, подпрыгнув на кровати, отвернулась к стене и застонала от тупой боли в груди. Разговаривать не было сил и желания.

Никита, как был, в больничной пижаме, улёгся рядом и крепко обнял её своими сильными руками. Завтра он сам назначит ей лечение и, скорее всего, они уедут назад домой. Болели припечатанные челюсти…

Утро Никита провёл за изучением снимка головы и других частей тела Яны. Прогнозы нормальные, поэтому принял решение через два дня ехать. Куда-нибудь, лишь бы подальше от больницы.

Надоело дышать через тряпку и общаться с масочными персонажами. Когда только закончится это представление.

Поговорив с Олегом по телефону, понял, что к ним нельзя именно по причине боязни снова заразиться коронавирусом. Папа-врач Олег Денисович относился к этому вопросу более-менее серьёзно. Хотя своих не вакцинировал. Может, поэтому и страховался…

Зайдя в палату, чтобы сообщить жене о дальнейших передвижениях, Никита её там не обнаружил. Индивидуальная комната и туалет были пусты.

Вещи все на месте, а Яночки нет. Наверное, на укол пригласили…

Никита подошёл к окну и, задумавшись, стал разглядывать близко стоящие деревья с набухшими почками. В Краснодаре снегом и не пахло, скоро настоящая весна…

Никита отвёл взгляд от окна и увидел Янины больничные тапки, торчащие из-под кровати. Быстро подошёл к шкафчику, куда заботливые санитарки сложили их уцелевшую верхнюю одежду. Там одиноко висела его спортивная куртка.

Мужчина отчётливо помнил, как нянечка, ставя пакет в шкаф, сообщила, что отмыла сапоги Яны и теперь они, как новые.