Игорь обдумывал неожиданное приглашение, понимая, что встреча с этим мужичком – подарок.

Оценил ситуацию. Пакет с содержимым на правах гостя приобрел Игорь. Перед тем как Мухоморенко, осушив две банки пива, побрел с концертом по вагонам (гитара была при нем) Игорь отчетливо понял, что баня не взойдет. До раздачи пиво якобы случайному прохожему, отчетливо понимал, что едет в никуда и покуда не надоест дорога. Мухоморенко же как будто исчез. Он не погружался в детали психологического состояния коллеги, но одержимость поорать под гитару на людях прорывалась из недр подсознания, создавая атмосферу некомфортную для Игоря.

Сам Игорь не слишком отличался от Мухоморенко. Он раздумывал над предложением ронина текущего времени.

Чего его отличало от тех, кто рядом при оценке неожиданно возникшей ситуации? Он удачливее других догадывался об исходе дела. Он анализировал и как мозг дорисовывает нам 20 процентов того, что видим, дорисовывал вероятные исходы, затем выбирал из них те, что, по его мнению, реально произойдут. Это нельзя назвать предвидением, лишь тонкая мыслительная работа ни без надежды, нащупать верный путь. Зачесались ладони, нимб намекал, что происходящее его рук дело. Готовый соглашаться он кивнул, хотя его не спрашивали.

– Как звать?

– Игорь.

– Игорь, решайся.

Оба встали одновременно. Квамедет побрел вдоль скамеек, уводя Игоря в крестовый поход. Переходя из вагона в вагон, они среди немногочисленных пассажиров, тянулись к хвосту. Игорь на автомате считал вагоны и спустя одиннадцатый оставил это занятие, а как перешли в вагон без освещения. Засомневался, что по-прежнему в электричке. Захотелось уточнить, что имел в виду Владимир, когда сказал «на следующей станции», потому что электричка не разу ни останавливалась. Будучи сильно поддатым, Игорь мог пропустить остановку, но видя топор словно меч за спиной Квамедета решил не сомневаться в правильности выбора.

Темный вагон сменил таким же и после таким же. Его отличие от предыдущего состояло в том, что стекла в окнах при столкновении с брошенными хулиганами камнями трескались, а трескаясь рассыпались, влетая в салон словно снежинки и при попадании на кожу обжигали.

От однотипности происходящего Игорь, пока плелся за проводником, на несколько вагонов перевел внимание на поиск понимания, что же происходит с электричкой. То ли она исполняет роль движущего объекта, по которому он перемещается ведомый Квамедетом. То ли электричка не двигается, словно давно прорытый Тоннель Гуолян,35 в который неочевидным образом попал Игорь и движется по маршруту известному Квамедету.

И тут же уткнулся в плюющего слюной при выбрасывании рекламных слоганов Мухоморенко. Пишущие ручки стаями разлетались среди мужского населения, как будто школьники давились у кассы в магазине перед первым сентября под давлением того, что дома, на письменных столах с нетерпением ждали тетради, чтобы, замарав чернилами, утолили их жажду.

Игорь, отойдя в конец вагона, притормозил, чтобы рассмотреть Павла в роли коммивояжера. Коллега с энергетикой еще пьющего вокалиста группы «Металлика»36 выдавал на публику дурацкий куплет приобретающий лекало мантры. Покупающие ловили кайф. Необъяснимая популярность коллеги необъяснимо осталась позади, когда Игорь нагнал Владимира.

В молчании протопали два вагона без стекол. Ветер гулял, разгоняя зловония, оставленные бомжами и не дотерпевшими до туалета преимущественно смертельно пьяными пассажирами. Далее встречали сильнее изувеченные вагон. С окнами забитыми досками или закрепленными картонками на скотч, приглушающими свист ветра и посторонних шумов. В них не водились пассажиры.