– Главное, не бздеть. И мы и есть подмога, – мудро изрёк я и не совсем ловко вывернул руль, из-за чего броневичок задел бампером неработающий фонтан с обнажённой статуей женщины, тянущей к небу руки. От фонтана с хрустом отвалился приличный кусок. Статуя же закачалась, грохнулась набок и разбилась на несколько частей. Отличное начало!

– А что нам делать с теми тремя магами, изображающими охранников? – протараторила Синявская, часто-часто дыша. – Их нельзя оставлять позади нас. Они же могут напасть со спины.

– У нас нет времени на то, чтобы биться с ними, – отчеканил я, остановив броневичок около мраморных ступеней парадного крыльца. – Надо спасти князя. Ну или отомстить за его смерть. Тут как получится. Да может и мстить не придётся, если мы с убийцами договоримся на месте. Смотря что их толкнуло на госпереворот или кто…

Я не добавил слово «ящеры», но Мирослава, безусловно, меня поняла. Она помрачнела и яростно прошипела, выскочив из броневичка, объятая защитной магией:

– Мы ни с кем не будем договариваться!

– Не беги сломя голову! Вдруг там засада?! – выпалил я и тоже выбрался из транспорта, предварительно накинув на себя сразу две защитные магоформы высокого ранга: одну от физических атак, другую – от магических.

Рябой и Бульдог так же получили от меня по две защиты. Только более мелкого ранга, а то высокоуровневые встали на откат.

Жорка же сам себя защитил магией, пугливо глядя в сторону тёмного парка, оставшегося за нашими спинами. Но оттуда к нам никто не бежал, да и из особняка никто не выбежал, встречая нас ливнем убийственного свинца и потоками атакующей магии. Посему мы без проблем заскочили в громадный тёмный холл с огромной многоярусной хрустальной люстрой, трусливо вздрагивающей от раскатов грома.

– Никого! – облегчённо выдохнул белый, как мел, Жорка, рыща взглядом по сторонам.

– А где прислуга? – туповато спросил Бульдог, сжимая в руках винтовку.

– Говорят, что перед переворотом дворец пустеет, – облизал я губы, попутно заметив Акима, усевшегося на люстру. – Мирослава, где покои князя?

– За мной! – выпалила Синявская и помчалась по роскошной лестнице с резными перилами из красного дерева.

Мы все ринулись следом за ней, оставляя на ступенях грязь и мелкие лужицы.

Я быстро догнал девчонку и по третьему этажу побежал уже с ней наравне, а остальные чуть отстали, позвякивая кольчугами и неосознанно поглядывая на богатое убранство особняка. Да, тут было на что посмотреть. Дивной работы картины, позолоченные бра, серебряные дверные ручки, роскошные гобелены, красная ковровая дорожка, статуи в альковах.

– В таком месте и умереть не жалко, – выдохнул Бульдог, проведя рукой по обоям с золотой нитью.

– Тихо, – прошипела Синявская, сменив бег на осторожный шаг. – Вон за тем поворотом находятся покои князя. Негодяи могут быть там, если они ещё не покинули особняк.

– Они наверняка ещё здесь, иначе бы на воротах не стояли ряженые, – проговорил я, сверля напряжённым взглядом приближающийся угол коридора. – И эти самые ряженые, если не совсем дураки, отправили кого-то обратно в будку, чтобы он телефонировал в особняк, дабы предупредить подельников о нас. Да и через окна нашу банду могли видеть, ежели кто-то из заговорщиков следил за парком. В общем, если делом заняты не дилетанты, то мы либо никого не встретим, поскольку все уже свалят в туман, оставив князя с перерезанным от уха до уха горлом, либо попадём в расставленный капкан.

– В такую погоду телефонная связь в особняке работает очень плохо, – протараторила Мирослава. – Да и тот же самый дождь вместе с тьмой могли помешать заговорщикам заметить нас в парке.