Постепенно во мне не осталось ничего, кроме этих мыслей. Я не чувствовал ни рук, ни ног, да и сознание постепенно проваливалось. Единственное, что мне оставалось, это надеяться, что, когда я проснусь, боль уйдет и у меня будет еще хотя бы один шанс чувствовать себя нормально или хотя бы жить. Эта надежда была последним, что у меня оставалось, когда я провалился в мягкий сон.

Пробуждение было похоже на отрыв от сна с плотью, с рвущимися нервными окончаниями, как будто распутывали клубок из сросшихся кожаных нитей, что никак не хотели поддаваться. Первое чувство было светлым облегчением от того, что больше не нужно терпеть муки, я достиг катарсиса и это дало мне освобождение, которым не стоит пренебрегать. Вторым пришёл страх повторения этого цикла и боязнь не пережить в следующий раз подобное. Нет уверенности, что не появится соблазн начать его сначала. В конце пришло осознание, что после этого мне в любом случае нужно восстановление.

Теперь стоит взять себя в железную хватку, потратить на подъем на ноги скрытый ресурс. Постарался агрессивно и с напором открыть глаза, рывком встать с кровати, но не получилось из этого ровным счётом ничего. Думаю, со стороны это, скорее, было похоже на первое открытие глаз у котят, но и это считаю успехом.

Первое, что вижу, это своё отражение. Странно, но я не выгляжу уставшим. Да, помятое лицо, растрёпанные волосы, но взгляд как никогда бодрый и цепкий. Никогда такого в себе не замечал. Облизнул пересохшие губы, не понимая, что не так. В спинном мозге начала резонировать паника, причины которой не видел. Как только я понял, в чем дело, мое тело перестало меня слушаться. Это было не отражение, со стороны двери не было зеркал. На кровати, рядом со мной лежала моя точная копия, в этот момент начинающая осматривать уже меня. Паника сковала меня параличом, я хотел вскрикнуть, но из груди выходил лишь заглушенный хрип. Когда еле-еле получилось оторвать свое тело с мертвого места, я, отстранившись, свалился с кровати. Встав на вялых, непослушных ногах, завывая от ужаса я попятился, упершись задом в подоконник.

Другой я спокойно приподнялся на кровати, начиная осматривать все подряд. У меня появился порыв понять, что происходит, но даже на стадии зародыша этой мысли ко мне стала подходить паника, а за ней и рвотный рефлекс. Мне казалось, что сейчас мое сознание просто схлопнется от абсурда.

Развернувшись, я начал судорожно пытаться открыть окно, когда меня настигла очередная волна ужаса. Я оглянулся, там еще стоял он. Разворачиваюсь обратно и меня начинает тошнить.

Эта яркая картина еще нескоро выйдет у меня из головы. Подоконник, трясущиеся руки и рвота, какого-то по-особому яркого, кислотного цвета. На контрасте с этим цветом я и увидел серую защелку, как лазейку из этого кошмара. Было чувство, что это будет, как во сне, что защелка не будет открываться, что я буду вылезать слишком долго и этот другой я успеет меня поймать, но нет, вот я уже падаю на газон, весь в своей рвоте и слезах и заставляю ватные ноги начать перебирать плоскость, унося меня дальше и дальше. Я был бы рад, чтобы это оказалось кошмаром, в обычном сне я бы даже ему поддался, чтобы он меня обволок, использовал и выпустил, но здесь мой инстинкт самосохранения мне истошно кричал, что это не просто сновидение.

Пару кварталов я просто бежал. У меня больше не было других мыслей, кроме как уйти отсюда, найти выход. Скорее я искал выход из этой реальности, которая стала для меня сломана, законы которой оказались лживы.

Когда начали покидать силы, я начал заметать следы, пробегать дворами, врываться в двери, нарушая право собственности, пока не понял, что если он захочет, он отследит меня в любом случае. Выходя из очередного здания, я огляделся и вжался в стену. Прощупав карманы, стало понятно, что забыл дома смартфон. На меня, покрытого содержимым моего желудка, если я не сливаюсь с толпой, начинают косо смотреть окружающие. Думают, что мне нужна помощь, или же качусь прямиком на дно, не знаю, не знаю, даже, что из этого является правдой.